Высказывания, цитаты и афоризмы Ницше

Биография - НИЦШЕ ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ (1844-1900)

Ницше Фридрих Вильгельм, немецкий философ, поэт родился в 1844 г. в местечке Рёккен у Лютцена в семье лютеранского пастора Карла Людвига Ницше. Рос в глубоко верующей семье, и вера составляла основу его мироощущения в детские годы. Учился филологии в Боннском и Лейпцигском университетах. Затем получил степень доктора наук и переехал в Швейцарию, чтобы, как он сам признавался, избежать воинской повинности.  В начале научной карьеры Ницше занял кафедру в университете швейцарского города Базеля. В 1865 г. состоялось первое сопровождающееся внутренними потрясениями чтение Шопенгауэра, которого он даже называет отцом.  Во время Франко-прусской войны 1870—1871 гг. ушел добровольцем на фронт. Война сильно подорвала духовное и физическое здоровье Ницше, в это время впервые почувствовал симптомы душевной болезни. До 1879 г. лечился, подолгу жил в Италии, но, в конце концов, оставил кафедру и переехал в лечебницу в Иене, а потом стал жить в Наумбурге. Именно в этом болезненном состоянии им были написаны главнейшие философские труды, афористичные по стилю и публицистичные по характеру. Увлечение музыкой Рихарда Вагнера привело его к осмыслению античной трагедии — «Рождение трагедии из духа музыки» (1872), написанной под влиянием философии Шиллера и Шопенгауэра. 1873 г. — выход в свет первой книги «Несвоевременные размышления», которая предопределяет его дальнейшее развитие в духе иррационализма. В последний год своего пребывания в Базельском университете издал книгу «Человеческое, слишком человеческое» (1876—1877) — сборник афоризмов, к столетию со дня смерти Вольтера. В книгах «Так говорил Заратустра» (1885) и «По ту сторону добра и зла» (1886) Ницше доказывает ложность тезиса о несовместимости добра и зла, правды и неправды, считая важным лишь то, что усиливает жизненность, игнорируя нравственные категории. Он вводит термин «сверхчеловек», наделяя своего героя полной свободой воли, направленной на достижение цели. Подобные идеи варьируются Ницше и в книгах «Антихрист», «Происхождение морали» (обе — 1888). Комплекс идей, высказанный Ницше, явился основой многих реакционных философских учений конца XIX — первой половины XX в., что объяснялось в большой степени либо сознательным искажением его идей, либо их непониманием. Умер в Веймаре в 1900 г.

• Брак — это наиболее изолганная форма половой жизни.
• Брат мой, если счастье сопутствует тебе, то у тебя только одна добродетель, и не более: тогда легче идти тебе через мост.
• Добро и зло, богатство и бедность, высокое и низкое, и все имена ценностей — все это станет оружием и будет воинственно утверждать, что жизнь должна превозмогать себя снова и снова!
• ...Если бы боги существовали, как бы вынес я, что я не бог?
• Если ты раб, то не можешь быть другом. Если тиран — не можешь иметь друзей.
• Есть дающие натуры и есть воздающие.
• ...Женщина мало что смыслит в чести. Пусть же станет честью ее — любить всегда сильнее, чем любят ее, и в любви никогда не быть второй.
• Даже в смерти должны пылать дух ваш и добродетель, подобно вечерней заре над землей: иначе смерть ваша плохо удалась вам.
• Даже в чаше высшей любви содержится горечь...
• Даже когда народ пятится, он гонится за идеалом — и верит всегда в некое «вперед».
• ...Даже самая широкая душа, братья мои, — какие это жалкие угодья!
• Десять раз на дню должен ты находить истину, иначе будешь искать ее и ночью, и душа твоя останется голодной.
• Женщина понимает детей лучше мужчины, но в мужчине детского больше, чем в женщине.
• Красота — это обещание счастья.
• Кто подвергается нападкам со стороны своего времени, тот еще недостаточно опередил его — или отстал от него.
• ...Кто хочет научиться летать, тот должен сперва научиться стоять, и ходить, и бегать, и лазить, и танцевать: нельзя сразу научиться полету!
• Культура — это лишь тоненькая яблочная кожура над раскаленным хаосом.
• ...Лучшее должно господствовать, и лучшее хочет господствовать! А где учение гласит иначе, там лучших не хватает.
• Лучшее средство хорошо начать день состоит в том, чтобы, проснувшись, подумать, нельзя ли хоть одному человеку доставить сегодня радость.
• Когда морализируют добрые, они вызывают отвращение; когда морализируют злые, они вызывают страх.
• Кого ненавидит женщина больше всех? Железо так говорило магниту: «Больше всего я тебя ненавижу за то, что ты притягиваешь, не имея достаточно сил, чтобы тащить за собой».
• Кому Целомудрие в тягость, тому не следует советовать его: чтобы не сделалось оно путем в преисподнюю, превратившись в грязь и похотливость души.
• Любите и ближних своих, как самих себя, — но прежде станьте теми, кто любит самого себя, — любит великой любовью, любит великим презрением!
• Любить и погибнуть: это сочетание — вечно. Воля к любви означает готовность к смерти.
• Любящие и созидающие — вот кто всегда был творцом добра и зла. Огонь любви и гнева пылает на именинах всех добродетелей.
• Как только благоразумие говорит: «Не делай этого, это будет дурно истолковано», я всегда поступаю вопреки ему.
• Мы очень мало знаем и плохо учимся: потому и должны мы лгать.
• ...Надо учиться любить себя — любовью здоровой и святой, чтобы оставаться верным себе и не терять себя. И поистине это вовсе не заповедь на сегодня и на завтра — учиться любить себя. Напротив, из всех искусств это самое тонкое, самое мудрое, самое высшее и требующее наибольшего терпения.
• На свете гораздо больше счастья, нежели сколько видят его затуманенные печалью глаза, если только считать верно и не забывать тех приятных минут, которыми бывает богат каждый день человеческой жизни, как бы тяжела она ни была...
• Мораль — это важничание человека перед природой.
• Мужчине следует остерегаться женщины, когда она любит: ибо тогда она готова на любую жертву, и все остальное не имеет никакой ценности в глазах ее.
• Мужчине следует остерегаться женщины, когда она ненавидит: ибо он в глубине души своей только зол, она же — скверна.
• Не вокруг тех, кто измышляет новый шум, а вокруг изобретателей новых ценностей вращается  мир; неслышно вращается он.
• Некоторым не удается жизнь: ядовитый червь гложет им сердце. Да приложат они все силы свои, чтобы смерть лучше удалась им!
• Не старайся приукрашивать себя для друга: ибо стрелой и стремлением к Сверхчеловеку должен ты быть для него.
• ...Несчастье ускользнуло от тебя; наслаждайся же этим, как счастьем своим!
• Нет более жестокого несчастья в  судьбе человеческой, чем когда властители земли — не первые среди подданных своих. И все тогда становится лживым, превратным, ужасающим.
• Люди, стремящиеся к величию, суть по обыкновению злые люди: таков их единственный способ выносить самих себя.
• Многие умирают слишком поздно, а иные — слишком рано. Пока еще странным покажется учение: «Умри вовремя!»
• Много кратких безумий — вот что вы называете любовью. И ваш брак кладет предел множеству кратких безумий — одной большой и долгой глупостью.
• Не то, что мешает нам быть любимыми, а то, что мешает нам- любить полностью, ненавидим мы больше всего.
• Как только религия приобретает господство, ее противниками становятся все те, кто были ее первыми последователями.
• Когда вы возвысились над похвалой и порицанием и воля ваша желает повелевать всеми вещами как воля любящего: тогда зарождается добродетель ваша. Когда вы презираете мягкое ложе и все приятное, однако легко засыпаете даже возле роскошных постелей неженок: тогда зарождается добродетель ваша.
• Люди, недоверчивые в отношении самих себя, больше хотят быть любимыми, нежели любить, дабы однажды, хотя бы на мгновение, суметь поверить в самих себя.
• Жизнь — источник радости; но всюду, где пьет  толпа, родники отравлены.
• И если друг причинит тебе зло, скажи так: «Я прощаю тебе то, что сделал ты мне; но как простить зло, которое этим поступком ты причинил себе?»
• ...Голос красоты звучит тихо: он проникает только в самые чуткие уши.
• Да будет женщина игрушкой, чистой и изящной, словно драгоценный камень, блистающий добродетелями еще не созданного мира.
• Да будет человек избавлен от мести: вот мост, ведущий к высшей  надежде, и радужное небо после долгого ненастья.
• Искусство делает выносимым вид жизни, окутывая ее дымкой нечистого мышления.
• Каждая церковь — камень на могиле Богочеловека: ей не хочется, чтобы Он вновь воскрес.
• О, посмотрите же на эти шатры, что воздвигли священники! Церквами называют они свои берлоги, полные слащавых ароматов!
• Редко ошибешься, если исключительные поступки будешь объяснять тщеславием, посредственные — привычкой и мелкие — страхом.
• «Религиозный человек», «глупец», « гений», «преступник», «тиран» — все это суть дурные названия и частности, замещающие кого-то неназыва-емого.
• Сладострастие: невинно и свободно оно для свободных сердец, сад счастья на земле, праздничное изобилие и дар будущего от избытка его.
• Поэтому хочу я, чтобы искренне говорили друг другу: «Мы любим друг друга; посмотрим, будем ли мы любить и впредь! Или обещание наше ошибочно? Дайте нам время и недолгий союз, чтобы увидеть, годимся ли мы для истинного союза! Великое дело — всегда быть вдвоем!»
• Разрастаться не только вширь, но и расти вверх — да поможет вам в этом, братья мои, сад супружества!
• Ревность — остроумнейшая страсть и тем не менее все еще величайшая глупость.
• Сладострастие: это сладкий яд лишь для увядших, для тех же, у кого воля льва, это великое сердечное подкрепление,  вино из всех вин, благоговейно сбереженное.
• Сладострастие: это величайшее блаженство, символ высшего счастья и высшей надежды...
• Слишком долго таились в женщине раб и тиран. Поэтому неспособна она к дружбе: ей ведома только любовь.
• Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни.
• Стал ли ты чистым воздухом, хлебом и лекарством для друга своего? Иной не в силах освободиться от собственных цепей, однако друга своего спасает.
• Поистине, подобно солнцу, люблю я жизнь и все глубокие моря. И вот что называю я познанием: чтобы все глубокое поднялось на высоту мою!
• Поскольку время бесконечно, до настоящего момента уже протекла бесконечность, то есть всякое возможное развитие должно уже было осуществиться. Следовательно, наблюдаемое развитие должно быть повторением.
• С тех пор, как существуют люди, слишком мало радовался человек: только в этом, братья мои, наш первородный  грех! И если мы научимся больше радоваться, то так мы лучше всего разучимся обижать других и измышлять всевозможные скорби.
• О, этот фальшивый свет, этот спертый воздух! Тут не позволено душе взлететь на высоту свою! Но  Вера их так повелевает им: «На колени, и вверх по ступенькам, грешники!»
• Поверхностные люди всегда должны лгать, так как они лишены содержания.
• Но если есть у тебя страждущий друг, стань для страданий его местом отдохновения, но вместе с тем и жестким ложем, походной кроватью: так лучше всего ты сможешь помочь ему.
• Но если жизни так нужна высота, то ей нужны и ступени, а также противоречие ступеней и восходящих по ним! Восходить хочет жизнь и, восходя, превозмогать себя.
• О времени и становлении должны говорить высочайшие символы: им надлежит восхвалять все преходящее и быть оправданием ему!
• Одиннадцать двенадцатых всех великих людей истории были лишь представителями какого-то великого дела.
• О, как много великих идей, чье действие подобно кузнечным мехам: от них человек надувается и становится еще более пустым.
• Опасность мудрого в том, что он больше всех подвержен соблазну влюбиться в неразумное.
• Подальше от базара и славы уходит все великое: в стороне от базара и славы жили всегда изобретатели новых ценностей.
• ...Там, где нельзя больше любить, там нужно пройти мимо!
• По-новому верит он завтра, а послезавтра — вновь по-другому. Стремительны чувства его, как и толпы, и так же переменчивы настроения.
• Убожество в любви охотно маскируется отсутствием достойного любви.
• У одних раньше стареет сердце, у других — ум. Иные бывают стариками в юности, но кто поздно юн, долго остается таким.
• Счастье мужчины зовется «Я хочу». Счастье женщины — «Он хочет».
• Такими хочу я видеть мужчину и женщину: его — способным к войне, ее — к деторождению, но чтобы оба они могли танцевать — не только ногами, но и головой.
• Такой совет даю я королям, и церквам, и всему, что одряхлело от тяжести лет и ослабло в добродетели: дайте ниспровергнуть себя! И вы снова вернетесь к жизни, а добродетель вернется к вам!
• У одного одиночество — это бегство больного, а у другого — бегство от больных.
• У покорности самая жесткая шкура.
• Хороший брак покоится на таланте к дружбе.
• Человек, ни разу еще не думавший о деньгах, о чести, о приобретении влиятельных связей, о должности — да разве может он знать людей?
• ...Человеческое общество — это попытка, это долгое искание; ищет же оно того, кто повелевает!
• Чем свободнее и сильнее индивидуум, тем взыскательнее становится его любовь.
• Стоит нам только на один шаг преступить среднюю меру человеческой доброты, как наши поступки вызывают недоверие. Добродетель покоится как раз «посередине».
• Стремление к стаду древнее, чем притяжение собственного «Я»: и покуда добрая совесть означает волю стада, лишь дурная совесть скажет «Я».
• Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть.
• Что хорошо? Все, что повышает чувство власти, волю к власти, власть в человеке. Что дурно? Все, что происходит из слабости.
• Этот страх, древний и изначальный, ставший, наконец, утонченным и одухотворенным, теперь, как мне кажется, зовется наукой.
• Познающий неохотно погружается в воду истины не тогда, когда она грязная, а когда она мелкая.
• Не через взаимную любовь прекращается несчастье неразделенной любви, но через большую любовь.
• Ни один народ не смог бы выжить, не производя оценки — что есть добро и что есть зло; чтобы сохраниться, должен он оценивать иначе, нежели сосед его. Многое, что у одного народа называется добром, у другого слывет позором и поношением... Многое из того, что здесь именуется злом, там облекалось в пурпур почестей.
• Поистине всегда влечет нас ввысь — в царство облаков: на них усаживаем мы наши пестрые чучела и называем их богами и Сверхчеловеком.
• Каждый миг начинается бытие; вокруг каждого «здесь» вращается кольцеобразное «там». Середина — повсюду. Путь вечности — кривая.
• Каждый поступок продолжает созидать нас самих, он ткет наше пестрое одеяние. Каждый поступок свободен, но одеяние необходимо. Наше переживание — вот наше одеяние.
• Братья мои, любить дальнего, а не ближнего призываю я вас.
• Всегда замечал я, что супруги, составляющие плохую пару, самые мстительные: они готовы мстить всему миру за то, что уже не могут расстаться.
• В сознательной любви женщины есть и внезапность, и молния, и тьма рядом со светом.
• Ты хочешь, чтобы тебя оценивали по твоим замыслам, а не по твоим действиям? Но откуда же у тебя твои замыслы? Из твоих действий!
• У актера есть дух, но мало совести духа. Он всегда верит в то, посредством чего заставляет уверовать и других, — он верит в себя самого!
• Я не понимаю, к чему заниматься злословием. Если хочешь насолить кому-нибудь, достаточно сказать о нем какую-нибудь правду.
• Тот, кто ответил себе на вопрос: «Зачем жить?» — сможет вытерпеть почти любой ответ на вопрос: «Как жить?»
• Требование человека, чтобы его полюбили, есть величайшее из всех самомнений.
• Ты должен сжечь себя в своем собственном пламени: как иначе хотел бы ты обновиться, не обратившись сперва в пепел!
• Ты молод и мечтаешь о ребенке и браке. Но ответь мне: таков ли уже ты, чтобы иметь право желать ребенка? ...Преодолел ли ты самого себя, повелитель ли ты своих чувств, господин ли своих добродетелей? ...Или в желании твоем говорит животное и потребность природы твоей? Или  одиночество? Или недовольство собой?
• Тысячами мостов и тропинок пусть стремятся люди к будущему, и все сильнее должна произрастать между ними  вражда и неравенство: так внушает мне великая любовь моя. Призрачные образы и символы пусть изобретут они во вражде своей, и величайшее сражение состоится тогда между ними.
• Я хожу среди народа и держу свои глаза открытыми: люди не прощают мне того, что я не завидую добродетелям их.
• Я люблю храбрых: но недостаточно быть рубакой, нужно еще знать, кого рубить! И часто больше храбрости бывает в том, чтобы удержаться и пройти мимо: и сохранить себя тем самым для более достойного врага!
• Те, кто до сих пор больше всего любили человека, всегда причиняли ему наисильнейшую боль; подобно всем любящим, они требовали от него невозможного.
• Только для созидания должны вы учиться!
• Только там, где кончается  государство, начинается человек — не лишний, но необходимый: там звучит песнь того, кто нужен, — единственная и неповторимая.
• Я хожу среди них и держу свои глаза открытыми: люди измельчали и мельчают все больше. И причина этому — их учение о счастье и добродетели. Они умеренны в добродетели и хотят комфорта. А с комфортом совместима лишь умеренная добродетель.
• В стадах нет ничего хорошего, даже если они бегут вслед за тобой.
• Всякая великая любовь желает не любви, она жаждет большего.
• ...Всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой.
• Всякий, жаждущий славы, должен заблаговременно расстаться с поче том и освоить нелегкое искусство — уйти вовремя.
• «Возлюби ближнего своего» — это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями.
• В пустыне и господами пустыни искони жили честные, свободные умы; а в городах живут прославленные мудрецы — откормленные вьючные животные. Всегда, словно ослы, тянут они — повозку народа}.
• ...Все боги суть символы и хитросплетения поэтов!
• Все вы служили народу и народному суеверию, вы, прославленные мудрецы! — а не истине!
• Всяким маленьким счастьем надлежит пользоваться, как больной постелью: для выздоровления — и никак иначе.
• ...Вы еще не искали себя, когда обрели меня. Так бывает со всеми верующими; и потому так мало значит всякая  вера.
• Вы заключаете брак: смотрите же, чтобы не стал он для вас заключением! Слишком торопитесь вы, заключая брак, и вот следствие — расторжение брачных уз!
• Говорить о женщине следует только с мужчинами.
• В мире самые лучшие вещи еще ничего не значат, пока нет того, кто их представит с подмостков: великими людьми называет  толпа этих представляющих.
• В настоящем мужчине всегда сокрыто дитя, которое хочет играть. Найдите же в нем дитя, женщины!
• Вовсе не так легко отыскать книгу, которая научила нас столь же многому, как книга, написанная нами самими.
• Говорят «удовольствие» — и думают об усладах; говорят «чувство» — и думают о чувственности; говорят «тело», а думают о том, что ниже, тела, — и вот таким образом была обесчещена троица хороших вещей.
• Будьте же равнодушны, принимая что-либо! Оказывайте честь уже тем, что принимаете, — так советую я тем, кому нечем отдарить.
• Будь тем, кто ты есть!
• ...Великая любовь выше страдания, ибо то, что любит она, она еще жаждет — создать!
• Бог — это некое предположение...
• Большинство людей слишком глупы, чтобы быть корыстными.
• Брак может казаться впору таким людям, которые не способны ни на любовь, ни на дружбу и охотно стараются ввести себя и других в заблуждение относительно этого недостатка, — которые, не имея никакого опыта ни в любви, ни в дружбе, не могут быть разочарованы и самим браком.
• Брак: так называю я волю двоих создать единое, большее тех, кто создал его. Брак — это взаимоуважение и почитание этой воли.
• Верующий находит своего естественного врага не в свободомыслящем, а в религиозном человеке.
• Взгляните на верующих! Кто больше всего ненавистен им? Разбивающий скрижали их ценностей, разрушающий и преступающий, но он есть созидающий.
• А больше всего ненавидят того, кто способен летать.
• А вы, друзья мои, говорите, что о вкусах не спорят? Но вся жизнь и есть спор о вкусах!
• А на рассвете рассмеялся Заратустра в сердце своем и сказал насмешливо: «Счастье бегает за мной. Это потому, что я не бегаю за женщинами. А счастье — женщина».
• Бог дал нам музыку, чтобы мы прежде всего влеклись ею ввысь...
• В мире недостаточно любви и благости, чтобы их можно было расточать воображаемым существом.
•                                                                                                                          jafarov.com