— Николай Викторович, о Великой Отечественной войне создано большое количество легенд и мифов, как приукрашивающих, так и принижающих ее значение. А как бы вы коротко сформулировали правду об этой войне? В чем она заключается?
— Если в нескольких предложениях изложить сущность Великой Отечественной войны, можно сказать следующее. Первое: это была самая страшная война в человеческой истории. Тем более она была исключительно страшной для России. Мы воевали не только с Германией и даже не только с Третьим рейхом, включающим в себя ту же Австро-Венгрию, — мы воевали со всей объединенной Европой. Вспомним, что в Чехословакии восстание против нацистов началось 5 мая 1945 года. Вдумаемся: через три дня после фактической капитуляции Берлина и за три дня до капитуляции всей Германии! А до этого с 1939 по 1945 год чешские рабочие «честно» трудились на благо Третьего рейха, производя колоссальное количество оружия. И не только трудились, но и получали за это высокую заработную плату, а заодно и были освобождены от призыва в действующую армию. И никому из них не приходило в голову бунтовать против немцев. Следующее, что мы должны помнить о Великой Отечественной войне, — это страшная цифра наших потерь. Точных данных мы никогда не узнаем, но, на мой взгляд, они находятся где-то в пределе между 26 и 27 миллионами человек. Жуткая правда заключается в том, что боевых потерь здесь — только 9 миллионов, именно эту цифру называл Сталин в своих выступлениях по окончании войны. Это означает, что гражданского населения нашими врагами было убито в два раза больше, чем наших солдат, — 18 миллионов. И это опровергает всякие домыслы об «освободительной миссии» немцев. Освободитель? Нет. Истребитель — да. К нам извне пришла сила, чтобы уничтожить наш народ, зачистить (говоря современным языком) нашу землю, а уцелевшие остатки сделать рабами. Вот когда мы вспоминаем об этом, осознаем величие Победы, которую одержали наши деды и прадеды.
— Среди тех, кто в 1941 году поверил в «освободительную миссию» фашизма, были и многие эмигранты-белогвардейцы, в частности казачьи атаманы Краснов и Шкуро, которые когда-то слыли искренними патриотами России. Почему они поддались на этот соблазн?
— Патриот — это, к сожалению, не постоянное состояние души. Тот же Петр Краснов был патриотом России в 1917-1918 годах, но не в 1941 году, когда пошел в услужение к злейшему врагу своего народа. Более того, он еще начал выпускать прокламации, провозглашающие, что казаки — это отдельный народ. Все это самым прямым образом напоминает то, что сегодня активно пропагандируется на Украине. Таким образом, Краснов был патриотом в 1917-м, а вот в 1941-м стал предателем. То же самое — генерал-лейтенант Андрей Власов. В определенный момент, будучи видным военачальником РККА, он больше озаботился судьбой своей шкуры, чем судьбой своей Родины, и предал ее. Но всех их можно объединить одним словом — предатели.
— Но в некоторой почвеннической литературе, к примеру у Александра Солженицына, существует иная, более милосердная по отношению к власовцам и вчерашним белогвардейцам точка зрения…
— Что касается Солженицына, это тот самый случай, когда стрелял в коммунизм, а попал в Россию. Я знаком с работами Александра Исаевича — у него есть прекрасный роман «Красное колесо». Но при этом у него есть и сборник фантастических рассказов под названием «Архипелаг ГУЛАГ». Там вся аргументация сводится к тому, что «одна бабушка сказала», а ей рассказал другой дед, который якобы все видел своими глазами. Неслучайно Запад немедленно взял «Архипелаг ГУЛАГ» на вооружение и начал бить этой книгой по СССР. Я думаю, что к концу своей жизни Солженицын раскаивался, что написал такой труд. Его более поздние работы выполнены в совершенно другой тональности.
— В своих книгах и выступлениях вы неоднократно разбирали либеральные мифы, сложившиеся о Великой Отечественной войне. Их действительно много. А сколько, на ваш взгляд, сложилось патриотических мифов, родившихся из пропаганды?
— Нельзя подразделять мифы на либеральные и нелиберальные. Есть мифы, есть правда. Вся правда о нашей великой Победе априори является патриотической. Поэтому никакие патриотические мифы мне неизвестны. Зато зловредные либеральные мифы, которые активно использует современная антироссийская пропаганда, мне известны в достаточном количестве. Они давно и подробно разобраны. К примеру, легенда о том, что Сталин сам собирался напасть на Германию, Гитлер всего лишь его опередил.
— Насколько эти либеральные мифы активно работают против России в настоящее время?
— На ряде территорий бывшего Советского Союза мы видим сейчас воссоздание многих мифов, поддержанных еще нацистами. Теперь они снова торжествуют, но не в силу того, что оказались правдой, а потому, что СССР был разрушен в 1991 году. В самой России эта точка зрения в 1990-е годы тоже получила распространение, но ненадолго. Сейчас мы можем видеть ее преобладание лишь на «Эхе Москвы», телеканале «Дождь» и других немногочисленных либеральных ресурсах. Зато на Украине данный взгляд на нашу историю равномерно разлит по всем СМИ. Обратите внимание, любая альтернативная точка зрения моментально пресекается. Если какой-то историк или политолог захочет защитить альтернативный взгляд в одном из прибалтийских государств, его могут даже немедленно депортировать. Даже такой известный итальянский политолог, как Джульетто Кьеза, имеющий, кстати, европейский паспорт, не избежал этой участи. В декабре 2014 года он, как известно, был задержан эстонской полицией, когда собирался выступить в Таллине с речью об отношениях Европы и России, и затем выслан из страны. Поэтому ложь о нашей стране поддерживается исключительно насилием.
— Но вы и сами бывали в Прибалтике с выступлениями и не были депортированы подобно Кьеза…
— Я был в Латвии и Эстонии достаточно давно, когда такого тотального противодействия еще не осуществлялось. Если сегодня захочу выступить в Риге или Таллине, то я либо буду остановлен на границе и получу запрет на въезд в Шенгенскую зону, либо буду депортирован.
— Чрезмерное увлечение патриотизмом не может также привести к негативным последствиям? Вы как-то сами говорили, что в настоящее время государственный переворот под либеральными знаменами уже вряд ли возможен, а вот под патриотическими — пожалуйста.
— Опасность попыток переворота всегда есть — надо исходить из этого. А какие знамена при этом будут избраны, зависит от конъюнктуры. В 1913-1914 годах в России был возможен государственный переворот? Нет. А вот то, что случилось в феврале 1917 года, можно назвать переворотом под патриотическими знаменами. Якобы предававшего интересы России царя вместе с царицей отстранили от власти именно для того, чтобы к управлению государством пришло «честное, открытое, ответственное министерство» Милюкова-Гучкова. Они, как вы помните, обещали обеспечить победу России в Первой мировой войне. Разница между 1914-м и 1917-м — всего три года. Поэтому, когда мы говорим, что какая-то политическая повестка дня невозможна сегодня, это не означает, что наш геополитический противник не работает над тем, чтобы данная повестка стала возможной завтра. Для этого против России вводятся экономические санкции, для этого с разных трибун звучат доклады, очерняющие руководство нашего государства. То же самое происходило в 1917 году. Задайте себе вопрос: кто заказал кампанию по масштабному очернению российской власти, которая привела к февральской революции? Если вы знаете ответ, вам известны и те, кто пытается опорочить нашу страну сегодня.
— Вы говорите об англосаксонском мире?
— Да, о наших давних геополитических противниках.
— В своих книгах вы отстаиваете мнение, согласно которому именно Великобритания натравила Гитлера на СССР.
— Вспомните о том, что в начале мая 1941 года ближайший заместитель Адольфа Гитлера по партии НСДАП Рудольф Гесс зачем-то улетел в Лондон. В историографии господствует мнение, что он сделал это втайне от фюрера, руководствуясь своими англофильскими симпатиями. Но недавно даже журнал «Шпигель» признал, что Гесс отправился в Великобританию по указанию Гитлера, хотя тот и вынужден был откреститься от этой миссии, объявив своего партийного товарища сумасшедшим.
— «Подвиг» Гесса не прошел даром для нацистской Германии?
— Да, об этом свидетельствует хотя бы то, что материалы по «миссии Гесса» в Англии до сих пор засекречены. Что от нас скрывают? Если Черчилль категорически отверг мирные предложения видного партийного деятеля НСДАП, то пусть мир об этом узнает. Но, на мой взгляд, дело там в другом: Лондон «благословил» нападение Германии на Советский Союз.
— Но ведь Лондон находился с Берлином в состоянии войны?
— Вы о бомбардировках, которым подвергались английские города? Но хорошо известно, что по мере развития войны в том же Гамбурге за неделю погибли от бомб 55 тысяч жителей — почти столько же, сколько в Англии за всю войну. О жертвах и потерях, которые понес в грядущей войне Советский Союз, и говорить не приходится. Почему Адольф Гитлер вообще смог прийти к власти? Почему число его партийных сторонников неуклонно росло еще на ранних этапах? Кто финансировал нацистов? К сожалению, в последние дни Третьего рейха загадочным образом было уничтожено около 90 процентов финансовых документов НСДАП. Но и без них можно сказать, что Гитлера, как цепного пса, вскармливали определенные круги Лондона, Вашингтона и — в меньшей степени — Парижа. Делалось это с одной целью: натравить его на Советскую Россию. Для этого, в частности, между Германией и СССР сокращалось расстояние. Германия с легкостью поглощает Австрию, затем Чехословакию и Польшу. Гитлера подводили к границам Советского Союза.
— Почему же 22 июня 1941 года стало неожиданностью для Кремля? Ведь планомерное продвижение нацистской Германии к советским границам мог не заметить только ленивый.
— Давайте прежде зададим себе вопрос: разве Гитлер со своим генеральным штабом были настолько идиотами, что надеялись незаметно сосредоточить у советских границ более 5 миллионов живой силы, тысячи единиц бронетехники и самолетов? Так, чтобы Москва даже не озаботилась этим невиданным скоплением, которое стало реальностью к июню 1941 года? Очевидно, что нет: концентрация войск у границ — это всегда подготовка к агрессии. И Сталин знал об этом. Он вел с Гитлером сложную дипломатическую игру и в этой игре совершил ошибку. Но дальнейшее течение войны на протяжении полутора лет никак нельзя объяснить внезапностью Германии. К весне 1942 года, согласитесь, уже никакой внезапности не было. Тем не менее мы потерпели поражение под Харьковом, пережили окружение, а немцы в Сталинграде вышли к Волге. Следует признать, что на этом этапе войны немецкое военное искусство было на порядок выше нашего. Так части Советской армии оказывались в окружении. Но мы быстро учились. К концу 1942 года наше военное искусство уже начинало превосходить искусство противника.
— Почему же Сталин допустил роковую ошибку летом 1941 года?
— В рамках этого интервью мы не сможем разобрать всех тонкостей той дипломатической игры, которую вел Сталин с Гитлером. Но, я думаю, Сталин просто не мог представить такого авантюризма и идиотизма со стороны Гитлера. Как можно было, воюя с Англией и строя планы по ее устранению с международной арены, затевать еще одну масштабную войну? Ведь лидер НСДАП сам писал в «Майн Кампф», что не следует воевать на два фронта. Противостояние с Великобританией — это не только война с островным государством, это конфликт с Канадой, Индией и Австралией, со всеми странами, над которыми имеет власть британская корона. Это война со всем англосаксонским миром. И вдруг Германия поворачивает свое оружие против Москвы…
— Почему большевикам удалось мобилизовать на войну с фашистами всю большую страну, которая еще в период Гражданской войны представляла из себя лоскутное одеяло, раздираемое смутами и противоречиями?
— Великая Отечественная война и стала тем горнилом, в котором переплавились противоречия и кровавые распри Гражданской войны. Та страшная цена, которую мы заплатили за нашу победу, примирила вчерашних врагов по братоубийственной бойне. Хотя немцы захватили очень значительную по европейским меркам территорию Советской России, на которой проживало подавляющее число граждан СССР. Если вы перечитаете приказ Сталина «Ни шагу назад», вы вспомните, что у нас уже к лету 1942 года не было превосходства ни в промышленном потенциале, ни в мобилизационном ресурсе. Огромное количество нашего народа оказалось в зоне фашистской оккупации. Именно эти люди и стали теми жертвами, которые вошли в число 18 миллионов гражданских, убитых в ходе Великой Отечественной войны. Если же говорить об интернациональном факторе, то Советскому Союзу удалось воссоздать дореволюционную политику многонациональной империи — только, пожалуй, еще более успешно. Поэтому в критический момент все народы встали на защиту советской Родины. Война — это самый кристально чистый референдум о доверии власти, который вообще может быть. Если народ идет защищать свою страну, значит, он чувствует себя в ней вольготно.
— В начале ХХ века у России не было сильного лидера, и Первую мировую мы проиграли. В середине столетия во главе СССР стоял Сталин, и Великую Отечественную мы выиграли. Означает ли это, что Путину, если он хочет добиться победы в нынешнем геополитическом противостоянии, следует держать равнение на Сталина? И как вы уже сейчас оцениваете Путина как лидера?
— Оценивать политического лидера следует по окончании его карьеры. Но в любом случае можно сказать, что во главе России теперь стоит сильный лидер — это безусловно. Во-первых, Владимир Путин отвечает за свои слова, что для политического деятеля очень редкое качество. Второе — он берет на себя реальную ответственность, и третье — он действует очень нестандартно. И все эти свои качества он применяет, чтобы принести максимальную пользу своей Родине. К примеру, у Бориса Ельцина или Михаила Горбачева тоже были таланты, но они применяли их во вред своей Родине, причем сознательно.
— Действия России в Крыму и в Сирии, действия ополчения в Донбассе — это наши геополитические победы, которыми мы обязаны Владимиру Путину?
— Вы в одну кучу свалили события разного ряда. Воссоединение Крыма с Россией я бы назвал торжеством исторической справедливости. Крым стал российским, и здесь поставлена точка. Крым и Россия воссоединились навсегда — здесь не может быть никаких иных решений. Я убежден, что скоро и на Западе прекратят делать глупые предложения об отмене санкций в обмен на передачу Крыма кому бы то ни было. Что касается Сирии, то война на Ближнем Востоке еще не закончена, делать выводы по ней преждевременно. К тому же легко углубиться в дискуссию: а что же это такое — победа в Сирии? Полное уничтожение террористов и ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.), освобождение Сирии и Ирака — это одна точка зрения. Но для меня очевидно: для того чтобы нас услышали в Брюсселе, нам следовало начать бомбить террористов в Сирии. И в этом тоже — наша победа.
— Россию теперь обвиняют в том, что она нарушила геополитическое равновесие, установившееся после Второй мировой войны. Мы действительно в этом виноваты?
— Тот, кто обвиняет нас в нарушении геополитического равновесия, пусть для начала вспомнит Ялтинские и Потсдамские соглашения, а также Хельсинкские соглашения о нерушимости границ в Европе. Где были эти радетели нерушимости границ, когда в 2003 году Югославия после кровопролитной гражданской войны распалась на Сербию и Черногорию? А куда исчезла Чехословакия? Не говоря уже о том, каким образом был распылен на отдельные государства Советский Союз… Мы можем задать этим товарищам, предъявляющим нам претензии, еще множество вопросов. Но нужно понимать, что любые государственные границы являются отражением установившегося баланса сил. Изменился баланс — тут же изменились и государственные границы. СССР был уничтожен — и карта Евразии оказалась переписана. Сегодня, когда Россия восстанавливает свою мощь и заявляет о себе на международном уровне, баланс сил снова может поменяться.
— Может ли баланс сил в мире измениться до такой степени, что это приведет к большой войне? К Третьей мировой?
— Есть силы, которые бы хотели втянуть Россию в войну, возложив на нее ответственность за её начало. Однако, пока Россию возглавляет Владимир Путин, у них это вряд ли получится. Но есть и другой вариант развития событий — когда у дестабилизирующих сил не остается никакого другого выхода, кроме как пойти на открытую агрессию. Даже с риском потерять свой международный авторитет и лицо. Именно так, кстати, и поступила Германия, напав на СССР в июне 1941 года. Современная Россия войны не хочет и не предпринимает никаких шагов в этом направлении, но, если на международной арене появится сила, которая будет готова взять на себя ответственность за агрессию, сложно сказать, как обернется ситуация.
Валерий Береснев business-gazeta.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий