Новые левые Азербайджана

Во многих постсоветских странах молодежь, неудовлетворенная националистическими, либеральными и фундаменталистскими ответами на социальные проблемы, обращается к левым идеям, открывая для себя позабытый поколением родителей марксизм. В Азербайджане уже несколько лет действует Солфронт (Левый фронт) - организация, объединившая молодых азербайджанских левых. Корреспондент рабкор.ру Дмитрий Райдер поговорил с участниками Солфронта о социально-политической ситуации в Азербайджане. 

Когда и как образовалась ваша организация? Каков ее социальный состав?

Фарид: Это произошло еще в 2006-07 гг., я приехал из Украины, и там имел связи с АКМ, РКСМ(б) и другими молодежными российскими организациями. В Баку решил создать с товарищами (которых нашел посредством интернета) отделение АКМ.
Но постепенно эта инициатива вышла за рамки АКМ, этому во многом поспособствовали и события в самом российском АКМ (раскол, создание ЛФ и т.п.). Мы создали на базе своего отделения Солфронт (но он не связан с Левым Фронтом России). В нынешних условиях Солфронт является удобным полем, которое потенциально может объединить левых различного толка, как марксистов, так и анархистов. Абстрактное  левое «множество» - это своеобразный этап в развитии левого движения, к сожалению, говорить о сильной марксистской организации в Баку пока не приходится. Что касается социального состава - это сложный вопрос.Любая левая организация в начале своего пути может вбирать в себя людей из разных социальных слоев, цементирующим фактором здесь является идея. У нас есть ребята и из среднего класса (если условно называть таковым классом более-менее стабильную прослойку в нашем обществе), но есть и из более бедных слоев. Сами ребята - все студенты. Или окончившие уже университеты, но таковых несколько.

Есть ли в Азербайджане другие левые организации? Сотрудничаете ли вы с ними?

Мурад: Есть несколько компартий, но там, так сказать, одни «старики» и идеология кпрфообразная.

Вюсал: К сожалению, в этом плане у нас все скудно, действительно значимых организаций у нас нет, есть формально функционирующие социалистические и коммунистические партии. Есть Партия Коммунистов Нового Поколения, состоящая из нескольких товарищей, с которыми мы были уже знакомы на форумах и т.д., мы сотрудничаем с ними в плане просвещения молодых ребят, они помогают нам с местом проведения лекций, дают статьи для фанзинов и т.д., а мы помогаем с переводами статей, печатью.

Фарид: Есть также «Народные социалисты», но в основном там лица, фигурирующие одновременно и в КПА, и «Социалистической Партии» и т.д. Формально вроде бы партий полно, но все «партии», так или иначе, защищают нынешний режим и оправдывают это безальтернативностью. Поэтому реально левое поле выражено Солфронтом и товарищами из ПКНП. Но здесь проблема даже не в численности партий или организаций. Основная проблема левых Азербайджана, как и России - это отсутствие рабочего движения. Или движения какого-нибудь слоя общества вообще. Это с одной стороны создает условие для превращения ячеек в секты, или же организация должна много работать в борьбе за общественное мнение. На данном этапе организация может расти только за счет идейных людей, пока нет движения в самих массах, активны будут только организации, сплоченные в интеллектуальные кружки. В нашем случае речь идет об организации, которая берется за просвещение в самом широком смысле этого слова. В студенческую среду левые в Баку просачиваются именно за счет тех дел, которые ни одна организация или партия (не только среди левых, но и в целом никто на общественно-политической арене страны) не делает. Речь идет об издании и переводе трудов западных левых интеллектуалов, популяризации посредством интернета современной науки (для пропаганды материализма) и т.д. Для Азербайджана это весомый фактор, особенно с учетом того, что только Солфронт и ПКНП не замарали себя никакими грантами из западных фондов.

Вюсал: Есть, конечно, общественные организации, занимающиеся конфликтологией, социальными вопросами, которые так же не грешили грантами, но они к левому движению отношения не имеют. Проблема в том, что их деятельность никто не освещает, то есть, в принципе пока нет средств для влияния на общественное мнение

Фарид: В Баку молодежь это понимает, и тянется в Солфронт. Но, конечно же, нужно понимать, что этого недостаточно. Студенты как более активная прослойка в любом обществе в первую очередь стоят у истоков возникновения организации или какого-либо движения. Но для настоящей широкой деятельности Солфронт ставит себе задачу создания связей с рабочими, а в перспективе и с крестьянами регионов Азербайджана.

Существуют ли в Азербайджане независимые профсоюзы, социальные инициативы и движения? 

Фарид: Профсоюзов независимых нет. Формально, конечно же, есть. Движения - есть типа «гражданское движение», по крайней мере, так себя позиционируют. Но это либералы, сидящие на грантах. С ними у нас никакие контакты в принципе невозможны.

Мурад: Были попытки создания таких профсоюзов в некоторых крупных частных нефтекомпаниях, но администрация успешно применяла репрессии против наиболее активных рабочих.

Вюсал: Есть отдельные активные ребята, которые работают в рамках международных организаций и занимаются этим уже давно - еще до создания нашей группы, но они тоже ограничены рамками. Блоггеры, учителя, культурные деятели. Насчет профсоюзов, они есть в каждом университете, но фактически они не представляют интересы этих институтов, существуют формально.

Мурад: Да, профсоюзы продолжают традиции позднесоветских, будучи не органом борьбы трудящихся за свои права, а неким собесом.

Фарид: Здесь для полноты картины о том, чтобы дать представление об азербайджанской реальности, необходимо уточнить некоторые ее особенности. Мы часто шутим, что если бы нас спросили, что мог бы представлять собой модернизированный вариант азиатского способа производства, то мы бы сразу привели в пример постсоветские республики Кавказа. Проблема заключается в том, что, в отличие от классических капиталистических стран Запада или Восточной Европы, частный бизнес в Азербайджане представлен лишь в сфере услуг. Промышленность в руках государства, а, точнее, чиновников, в том числе и частные предприятия. В таких условиях не приходится говорить о наличии и буржуазии в классическом смысле этого слова. Собственники предприятий, а также, по сути, хозяева нефтяного сектора и государственный аппарат - суть одно и то же. Для правых партий это действительно проблема, ибо их традиционная опора в азербайджанском случае отсутствует. Независимой буржуазии в стране нет. Средний же класс тоже так или иначе связан с чиновничьим аппаратом, иначе говоря, если не брать в учет отдельных специалистов, занятых в иностранных компаниях, «стабильный» слой - это огромная армия чиновников, их родственники или же те, кто сидит на взятках (преподаватели в вузах, врачи, юристы и т.п.). Здесь логика проста - преподаватель, берущий взятки, роптать не будет. Связанные подобными мелкими преступлениями такие «недовольные» предсказуемы для режима. Коррупция в этом плане является прекрасным способом держать массы в определенном состоянии.  Т.е. средний класс также не столь озабочен проблемой режима.

Вюсал: Озлобленная этим фактом правая оппозиция, либералы, называют нынешний режим в стране феодальным,  если приглядеться - эту вполне присущую для страны периферии систему можно сравнить с ранним капитализмом, компрадорской буржуазией, государственной монополией  и т.д.

Фарид: В этих условиях перемены в политике происходят по грузинскому сценарию. Брат-близнец Азербайджана является прекрасным примером того, как при отсутствии движения «снизу» происходят перемены. Как вы, наверное, сами помните, Саакашвили был министром юстиции при Шеварнадзе. После известного скандала он с шумом подает в отставку и возглавляет оппозицию. Народное недовольство обретает четкие очертания вокруг фигуры «героя». Саакашвили приходит к власти. То же самое мы наблюдали и уже на момент конца режима Саакашвили. Опять объявляется новый герой в лице известного миллиардера - Иванишвили. Народ на сей раз встречает нового героя. Здесь показательно то, что в таких странах, как Азербайджан или Грузия, перемены до сих пор происходят только сверху. Низы еще не самостоятельны.

Поддерживаете ли вы контакты с соседями по региону?

Фарид: Да, имеем связи с грузинскими товарищами (но у них левые в основном под влиянием социал-демократов), с казахскими, российскими и украинскими товарищами. А также с товарищами из Турции.

Вюсал: Насколько я знаю, в рамках АКМ у нас есть связи с ячейками из разных стран, а именно, в России, Германии, даже Израиле. Из Турции мы поддерживаем связи с ТКП - Турецкой Коммунистической партией. Есть товарищи, которые учатся в наших университетах, периодически посещают лекции, делятся опытом, которого у них явно больше. Именно в плане организационной структурной деятельности, агитации. А так они всегда признавали, что доступ к теории у нас всегда был намного больше чем у них. Это не в последнюю очередь связано с языком.

А вы сами как к левым взглядам пришли?

Вюсал: Это как раз таки к теме о доступности революционной теории, у нас ее навалом на крышах старых домов, в забытых библиотеках.

Фарид: Посредством литературы. Я через Чернышевского, а затем атеизм. И так добрался до Маркса.

Мурад: Я с детства читал книги, сначала советские патриотические, потом уже и вдумчиво  более серьезную литературу. Но началось все как-то даже на подсознательном уровне, честно говоря.

Какова ваша позиция по проблеме Нагорного Карабаха?

Фарид: Решение проблемы Карабаха должно быть мирным - это однозначно. Понимаете, тут основная проблема в том, что национализм не позволяет наладить диалог. И с той, и с этой стороны народы рассматриваются как «генетически несовместимые» (выражение бывшего президента Армении, если не ошибаюсь). Хотя более дружных народов в рамках СССР не было. В трагедии не в последнюю очередь виновата и сама Москва, заинтересованная в создании «необратимостей». Ныне всем известно, что Сумгаит и прочее - это не резня народов, а провокация, в которой участвовали рецидивисты и другие подонки общества (кстати, в числе погромщиков был и армянин, что в очередной раз показывает, что сумгаитская трагедия имела не националистические, а более глубокие корни). В Армении это показали как очередной акт резни, месть за Карабах, которая якобы имела исторические корни. Это можно было бы предотвратить, как и предотвратить поток озлобленных на армян беженцев из Армянской ССР в Сумгаит (так создавалось напряжение). Народы до сих пор не понимают, что стали разменной монетой в большой политике. И этот клубок сложно распутывать, когда каждый твой шаг оценивается с позиций «проармянства» или «проазербайджанства». Эта тема требует больше времени, в рамках интервью невозможно полностью раскрыть суть проблемы и подумать о ее решении. В любом случае народы должны понять, что им быть соседями и при учете тесно связанной культуры и истории, мы сможем найти выход из этой трагедии наших народов. А для решения карабахской проблемы необходим диалог между самими народами. Мы всегда выступали и выступаем за этот диалог.

Вюсал: Я расскажу о своем опыте, а именно об очередном семинаре по конфликтологии, миротворчеству, которые проводятся часто на нейтральной территории.  В данном случае это была Грузия. Да безусловно хорошо, что проводятся такого рода мероприятия, но дело в том, что очень мало молодежи вовлекается в эти дела, зачастую это группа одних и тех же ребят, которые ездят по всем городам, да и сложно говорить на эти темы с ребятами из провинции. Потому что никакого даже малейшего намека на мирное урегулирование этой проблемы со стороны властей нет. Они наоборот каждый день по всем каналам крутят националистическую агитацию, это влезло даже в школьные учебники, где в первую очередь ребенку говорят, что армянин твой враг и т.д. Проблема в том, что это проводится обеими сторонами, даже на тех же самых миротворческих мероприятиях можно встретить тех, кто с пеной у рта доказывают принадлежность какого-нибудь блюда именно к их национальной кухне. Так что сложно, но мы всячески пытаемся просвещать на эту тему, в этом плане местные либералы, которые еще не полностью ангажированы властью, тоже помогают. Для решения этого вопроса все единогласно поддерживают группу антифа, созданную нашими товарищами.

Еще один пример - это недавний случай с офицером азербайджанской армии, который, будучи на курсах НАТО в Венгрии, зарубил армянского офицера топором за то, что тот оскорбил честь родины, флаг растоптал. Так вот, правительство на фоне приближающихся выборов решило провернуть игру - президент якобы простил его, и посредством далеко не прозрачных договоров он был доставлен на родину и объявлен национальным героем. Началась вакханалия, националисты, обыватели, общественность буквально разделилась на два полюса. Одни считали, что он должен быть признан героем, другие говорили, что это был акт варварства и он не может быть примером для общества, короче, на фоне всех этих обсуждений мы пытались хоть как-то выразить наше мнение, мнение наиболее адекватных, объективных деятелей.

Что происходит сейчас в азербайджанском обществе? Идеологизирована ли, например, сфера образования? Наблюдается ли подъем исламского фундаментализма?

Фарид: Говорить об идеологизированном («сверху») образования было бы не совсем верно. Конечно, культ личности и т.п. внедряется, но это уже не помогает.
А вот исламизм - да, наблюдается их активность. Регионы Азербайджана, в которых есть нищета, нуждаются в радикальном осмыслении и оправдании своего недовольства. Исламизм - прекрасный суррогат «революционной идеи» в условиях деградации образования и науки. Ирония в том, что азербайджанцы исторически считались  самой «неверной» нацией на Востоке. Азербайджанская культура и философская мысль еще с 14 века носит антиисламский характер, а национальным героем в Азербайджане до сих пор является Бабек - борец против ислама, погибший мученической смертью. Но нынче молодежь в исламе видит то, что дает ответы на все вопросы. Социальная несправедливость, коррупция, произвол, безработица и нищета молодежи в регионах толкает их в объятия радикального ислама. Хотя о таких масштабах роста исламизма, как в Турции или Таджикистане, говорить не приходится. Но для азербайджанского общества даже подобная активность исламистов уже является поводом для размышлений.

Мурад: Скажу так - общество достаточно кластеризировано. Власть, конечно, пытается нести свою идеологию везде, и в образовании, в том числе, но не очень эффективно, так как это, скорее, не идеология, а ее симулякр. Сборная солянка из воспевания политической стабильности, экономического роста, культа личности президента и его отца, антиармянской истерии, умеренного национализма и антикоммунизма. Поэтому искренних сторонников власти мало. Это те, кто имеют с нее материальный профит, а также боящиеся «как бы хуже не стало». Определенный кластер общества по идеологии - националисты, или национал-демократы, к которым относится и большинство оппозиционных партий, выражает позицию части среднего класса. Их идеология - либерализм в экономике, ориентация на Турцию и Запад, разрыв отношений с Россией во внешней политике, умеренный национализм, светское государство, западная демократическая избирательная система. Однако растет и другой кластер - исламисты, от умеренных до радикальных. Их консолидация осложняется конфессиональными противоречиями - хоть большинство мусульман шииты, но существенно и число суннитов, а наиболее радикальны хоть и малочисленны - салафиты (ваххабиты). И друг друга они зачастую не любят больше, чем кого бы то ни было. Соответственно, их требования - от простого уважения к их вере (разрешение ношения хиджаба в школах, фотографирования на документы в платке и т.д.) до введения шариата, который рассматривается как  более справедливый режим, чем нынешняя сплошь коррупционная власть.

Что молодые азербайджанские левые думают о советском опыте? 

Мурад: Я считаю, что СССР - важная историческая веха, первая попытка построения действительно справедливого общества. Азербайджану это также дало многое - секуляризацию, всеобщее бесплатное образование, здравоохранение (от чего сейчас уходим) и т.д. Но при этом не удалось сохранить присущую первым годам соввласти низовую демократию - народ был отчужден от власти, и власть, в конечном итоге, - от народа.

Фарид: Мы рассматриваем советскую историю как положительное явление для народов СССР - если брать в историческом контексте, учитывая положение русского и других народов до и после Революции 17-го года. Но говорить о подлинном социализме в СССР, к сожалению, не приходится. Мы можем рассматривать отдельные стороны советской реальности как то, что является необходимым и для нынешних республик бывшего СССР - модернизированный вариант советской модели образования, например. Но в целом, СССР по объективным причинам не мог бы быть социалистическим, в силу отсутствия реальных условий для возникновения социалистического общества. СССР был государством, который пытался в определенный момент максимально отойти от капитализма. Да, был план, но проблема товарно-денежных отношений или же эксплуатации человека не была решена, но она и не могла тогда быть решена. Нельзя рассматривать проблемную сторону советской истории как результат капризов злого тирана, это такой же идеализм, как и объяснение прихода к власти нацистов в Германии «харизмой» Гитлера. Т.е. в данном вопросе надо различать значение СССР для какой-либо республики, общества (в социально-культурном и историческом плане) и конкретно значение СССР для социализма.

Вюсал: Могу добавить про значение СССР для Азербайджана, за последние 20 лет обществу внушают, что история Азербайджана началась именно с 93 года, когда Алиев пришел к власти, а советы ассоциируются исключительно с Горбачевым и с трагедией 20 января. Нынешняя правая оппозиция, либералы не понимают связи тех семидесяти лет с последующими годами независимости, а именно, в плане образования, так, когда они гордо заявляют, что 90 процентов азербайджанцев могут читать и писать, они полагают, что это исключительно благодаря независимой системе образования. Все положительные стороны советского периода всячески скрываются и умалчиваются. И не в последнюю очередь для того, чтобы поддерживать карабахский кризис и предотвратить его разрешение.

rabkor.ru