Дмитрий Иванович Иловайский

Дмитрий Иванович Иловайский (11 февраля 1832, Раненбург, Рязанская губерния — 15 февраля 1920, Москва) — русский историк, публицист, автор пятитомной «Истории России», редактор и издатель газеты «Кремль». Известен как критик норманнской теории с позиций официальной идеологии Российской империи и автор учебников для среднего образования.

Родился в семье мещанина, управляющего имением графини Пален. Учился в казённом раненбургском уездном училище и Рязанской мужской гимназии (184-1850). Затем окончил историко-филологический факультет Московского университета, где учился в 1850-1854 годах. После окончания учёбы желал поступить на военную службу, от чего вынужден был отказаться из-за подозрения на туберкулёз. Как казённокоштный студент имел обязательство отработать не менее шести лет в учреждениях Министерства народного просвещения, вернулся в Рязанскую губернию, где преподавал в губернской гимназии.

В январе 1858 года Д. И. Иловайский представил в совет Московского университета магистерскую диссертацию «История Рязанского княжества» и поскольку автор «показал прекрасный пример собратьям своим, учителям истории в гимназиях губернских городов», 3 июня 1858 года совет университета принял решение опубликовать эту работу за казённый счёт «в уважение особенных достоинств… и недостаточности средств автора». С 16 июня 1858 года он благодаря графу Алексею Уварову получил должность старшего учителя 3-й московской гимназии на Лубянке. В Москве сблизился с собиравшейся вокруг К. Н. Бестужева-Рюмина группой молодых учёных. Диссертацию защитил 16 июня 1858 года (председательствовал на защите и выступил официальным оппонентом Сергей Соловьёв, вторым оппонентом выступил Степан Ешевский, выступали с критикой Осип Бодянский и Сергей Шпилевский, присутствовали также А. С. Уваров и ректор Аркадий Альфонский).

В 1860 году избран адъюнктом по кафедре всеобщей истории для преподавания на юридическом факультете, но уже вскоре, 6 мая 1861 года в Петербурге был подписан приказ об его командировке за границу для подготовки к профессорскому званию. Практически сразу по возвращении в Россию 10 марта 1862 года он подал прошение об отставке, мотивировав своё решение невозможностью совмещать педагогическую деятельность с занятиями русской историей, занялся научной и публицистической деятельностью.

По учебникам истории Иловайского, выдержавшим более 150 изданий, учились несколько поколений российских гимназистов. Средства к существованию он добывал прежде всего их публикацией, по некоторым подсчётам они принесли автору более полумиллиона рублей дохода. Современные исследователи указывают, что он являлся тогда «едва ли не самым состоятельным отечественным историком»; подчёркивают, что «материальную самостоятельность, отсутствие связи с академической средой необходимо принимать во внимание при анализе научной концепции учёного»; указывают, что «политическое миросозерцание Д. И. Иловайского оставило глубокий след как на выборе тематики его исследований, так и на трактовке отдельных проблем и целых периодов российской истории». 12 декабря 1870 года Совет Московского университета утвердил Д. И. Иловайского в степени доктора русской истории.

После глубоких исследований, относящихся к вопросу о происхождении Руси, выступил решительным противником норманской теории.

В марте 1881 года после убийства Александра II одним из первых сформулировал мысль об «инородческом» характере революционного движения в России, утверждая, что русские революционеры являются лишь слепым орудием в руках поляков и евреев.

В 1881, 1889 и 1893 годах избирался гласным Московской городской Думы. В городской Думе Ф. И. Благов поддерживал кадетскую группу.

После выхода Манифеста 17 октября 1905 года и революционных событий 1905-1907 годов Иловайский перешёл от умеренно-консервативных взглядам к радикально-консервативным, и вступил в ряд монархических организаций, таких как Русское собрание, Союз Русских Людей, Союз русского народа. В 1897-1916 годах Иловайский издавал газету «Кремль» право-консервативного направления, состоящую преимущественно из его собственных публикаций.

После Октябрьской революции Иловайский несколько раз арестовывался ЧК.

Имел от природы привлекательную внешность и внушительную осанку, вел исключительно здоровый и воздержанный образ жизни, позволивший ему дожить до преклонных лет, сохранив работоспособность и ясность ума. Придерживался умеренно антисемитских взглядов.

Он - первый русский учёный, живший за счёт издания своих учебников. Впервые его учебное пособие выходит в 1860 году и за следующие 55 лет переиздается 44 раза! Всего вышло в течение его жизни 150 изданий его учебника, отстаивающего на примитивном уровне официальный антинорманизм как идеологию Российской империи. Учебный курс истории отличался громадным разрывом между школьной, гимназической историей Иловайского и вполне современными тогда университетскими курсами обычно в одобренном Николаем I духе Нибура и И. Г. Эверса, которому как ректору Дерптского университета подчинялся Профессорский институт.

Умер в Москве 15 февраля 1920 года. Похоронен на территории Скорбященского женского монастыря; в 1930-е годы кладбище было уничтожено, могила не сохранилась.

Дочь Иловайского, Варвара Дмитриевна Иловайская, была первой женой И. В. Цветаева, основателя Музея изящных искусств при Московском императорском университете (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина), отца М. И. Цветаевой. Цветаева посвятила Иловайскому и его семье мемуарный очерк «Дом у Старого Пимена» — Иловайскому принадлежал дом по адресу: Пименовский переулок, д. 16 (Арбатская часть).

Вторая жена Д. И. Иловайского Александра Александровна Коврайская была в 1929 году ограблена и убита в их доме бандой налетчиков.

АНТИНОРМАНИЗМ. Д. И. Иловайский был виднейшим антинорманистом XIX века. Летописный рассказ о призвании варягов считался им полностью легендарным, и на основании этого отвергалось всё связанное с Рюриком. Д. И. Иловайский являлся сторонником южного происхождения Руси.

«Почти четыре первые въка нашей исторіи Кіевъ съ его областью служилъ средоточіемъ политической жизни Русскаго народа. Эта область собственно и называлась Русскою землёю; ибо населявшее её Полянское племя считалось Русью по преимуществу. Кіевская или Полянская область занимала выгодное положеніе въ торговом и политическомъ отношеніи. Она лежала въ странъ довольно плодородной, обильной текучими водами и множеством лъсовъ. Многоводный Днъпръ представлялъ Русскому племени широкую дорогу на съверъ и на югъ; а судоходные притоки его, Припить и Десна, открывали удобные пути на востокъ и на западъ какъ для торговыхъ сношеній, такъ и для военныхъ потребностей. Ни естественные, ни политическіе предълы Кіевской земли никогда не были строго опредълёны. Если взять ихъ въ обширномъ объёмъ, то на съверъ эти предълы терялись въ болотахъ и пущахъ Припитскаго Полъсья, а на югъ въ степныхъ пространствахъ, почти достигавшихъ до порожистой части Днъпра; на западъ они приблизительно простирались до ръкъ Горыни и Случ, и такимъ образомъ захватывали часть собственно Волынской земли. Только на востокъ Днъпр служилъ опредълённою естественною гранью Кіевской области, если не считать небольшую лъвобережную полосу, принадлежавшую Кіевскимъ князьямъ, и обширную Переяславскую область…» (Исторія Россіи. Соч. Д. Иловайскаго. Ч. 2. Владимірскій періодъ. Москва. 1880 г. — С. 1).

Также Д. И. Иловайский отстаивал большую роль славян в Великом Переселении Народов и важную роль славян в союзе гуннов.

По его мнению, норманизм держался на следующих основаниях:

-Известие русской летописи (то есть рассказ о призвании варягов);

-Путь из Варяг в Греки, описанный в той же летописи, и связанные с ним имена днепровских порогов, приведенные Константином Багрянородным;

-Имена князей и дружины, в особенности по договорам Олега и Игоря;

-Известия византийских писателей о Варягах и Руси;

-Финское название Шведов Руотсы и название шведской Упландии Рослагеном;

-Известие Бертинских летописей о трёх русских послах и известие Лиутпранда о Руссах-Норманнах;

-Известия арабских писателей;

-Скандинавские саги;

-Позднейшие связи русских князей с Скандинавами.

В своём основном труде он подробно разбирал все эти вопросы.

1. Известие русской летописи (то есть рассказ о призвании варягов). Д. И. Иловайский считал полностью легендарным. По его мнению, совершенно невозможно представить, чтобы славяне добровольно отдали себя в подданство другому народу. Если же произошло завоевание, то это должно было сопровождаться перемещением больших масс людей и множеством событий, которые должны были оставить след во множестве источников (в частности, иностранных), но этого не произошло. Кроме того малонаселённая и неразвитая тогда Скандинавия не могла бы предоставить необходимого количества сил для такого предприятия. Во всех последующих событиях Русь выступает как достаточно организованное и имеющее опыт государство, что невозможно, если представить, что завоевание произошло недавно.

2. Путь из Варяг в Греки, описанный в той же летописи, и связанные с ним имена Днепровских порогов, приведённые Константином Багрянородным. Старания норманистов объяснять русские названия исключительно скандинавскими языками сопровождаются всевозможными натяжками. Мы думаем, что с меньшими натяжками можно объяснять их языками славянскими, но и то собственно некоторые из них, потому что другие, вследствие утраты слова из народного употребления, или потери своего смысла, или по крайнему искажению, пока не поддаются объяснениям (Есупи, Айфар и Леанти).

3. Имена князей и дружины, в особенности по договорам Олега и Игоря. «Остаются пока никем не опровергнутые мои доводы о том, что имена наших первых исторически известных князей, то есть Олега и Игоря, несомненно туземные. Это имена почти исключительно русские... И наоборот, наиболее употребительные исторические имена скандинавских князей, каковы Гаральд, Эймунд, Олаф и т. п., совсем не встречаются у наших князей… Что же касается до имён дружинников, приведённых в договорах Олега и Игоря, то это отрывки из Русской ономастики языческого периода; часть их встречается потом рядом с христианскими именами в XI, XII и даже XIII веках в разных сторонах России, и только несовершенство филологических приёмов может объяснять их исключительно скандинавским племенем».

4. Известия византийских писателей о Варягах и Руси. Из анализа источников Иловайский вывел, что Русь, по мнению византийцев, туземный народ, а не пришлый. Имя же варягов возникает у них значительно позже времён «призвания».

5. Финское название Шведов Руотсы и название шведской Упландии Рослагеном. «Надобно прежде объяснить самое слово Руотси. Это слово нисколько не указывает на тождество Шведов с нашею Русью. Филологически никем не доказано, чтобы слова Руотси и Рось были тождество, а не созвучие. Что касается до предполагаемой связи шведской провинции Рослагена или Родслагена и общества Rodhsin (гребцов) с нашею Русью, от неё добросовестно отказались уже сами представители норманистов (после монографии г. Гедеонова)».

6. Известие Бертинских летописей о трёх русских послах и известие Лиутпранда о Руссах-Норманнах. «Известие Бертинских летописей, служившее сильною опорой норманистам, по нашему мнению, обращается в одно из многих доказательств против их теории. Что можно извлечь из них положительного, так это существование русского княжества в России в первой половине IX века, то есть до так называемого призвания Варягов. А русское посольство к императору Феофилу указывает на ранние сношения Руси с Византией и, следовательно, подтверждает упомянутые нами намеки на эти сношения в беседах Фотия… Во-первых, если б они были Шведы, то почему стали бы называть себя Руссами, а не Шведами. Во-вторых, самый текст летописей не говорит ясно и положительно о шведском происхождении».

7. Известия арабских писателей. «Итак, перебирая все известия Арабов, окажется, что в них нет ни одной черты, которую можно бы отнести по преимуществу к Скандинавам. Но вот что можно вывести из них как положительный факт: уже во второй половине IX и в первой X века Арабы знали Русь как многочисленный, сильный народ, имевший соседями Булгар, Хазар и Печенегов, торговавший на Волге и в Византии. Нигде нет и малейшего намека на то, чтобы Русь они считали не туземным, а пришлым народом».

8. Скандинавские саги. «Замечательно, что скандинавские саги, столь много рассказывающие о народах Норманнов, совершенно молчат об их плавании по Днепру и его порогам… В русских летописях и в скандинавских сагах нашлось несколько сходных преданий. Например, о смерти Олега от своего коня, о взятии Коростеня Ольгой при помощи воробьёв и голубей, и пр. И вот ещё доказательство скандинавского происхождения! Интересно при этом незамеченное норманистами обстоятельство, что русские саги по-видимому древнее исландских!.. Сходные мифические мотивы можно встречать и постоянно встречаются не только у родственных народов, но также у народов весьма отдалённых друг от друга. Между тем у нас есть целые учёные трактаты, толкующие о заимствовании русскими песен, сказок и пр. то с востока, то с запада. Остаётся только предположить, что и весь Русский народ откуда-нибудь заимствован!»

9. Позднейшие связи русских князей со Скандинавами. «Одним словом, мы видим иногда довольно деятельные сношения. Но что же из этого? Следует ли отсюда, будто Руссы пришли из Скандинавии? Нисколько. Подобные связи и сношения мы находим и с другими народами, как то: с Греками, Поляками, Немцами, Половцами и т. д.»

***

Среди книг, на которых сохранились пометы Сталина, есть «Средняя история. Курс старшего возраста. Составил Д. Иловайский. Издание пятое, с сокращениями. М. 1874». Книга эта интересна не только многочисленными пометами вождя. Например, на последней странице он крупно, витиеватым почерком написал: «Много неверного в этой истории Х.Х.Х.! Дурак Иловайский!..», однако Иловайскому Сталин отдавал предпочтение перед Соловьёвым и Ключевским.

КНИГИ.

История Рязанского княжества. — М.: Унив. тип., 1858. — VI, 331 с.

Гродненский сейм 1793 года: Последний сейм Речи Посполитой. — М.: Унив. тип. Катков и Ко, 1870. — XXVI, 274 с.

О мнимомъ призваніи варяговъ. Изъ исслѣдованй о началѣ Руси. - М.: Унив. тип. Катков и Ко, М., 1871. - 98 с.

Разыскания о начале Руси: вместо введения в русскую историю. — 1-е изд. — М.: Тип. Грачева и Ко, 1876. — VIII, 466 с.

Куликовская победа Дмитрия Ивановича Донского. — М.: Тип. М. Н. Лаврова и Ко, 1880. — 65 с.

Мелкие сочинения, статьи и письма. 1857-1887 гг.. — М.: Типография М. Г. Волчанинова, 1888. — 416 с.

История России: В 5 томах.

Часть первая. Киевский период. — 1-е изд. — М.: Типография Грачева и К, 1876. — Т. 1. — VIII, 333 с.

Часть вторая. Владимирский период. — 1-е изд. — М.: Типография Н. Лебедева, 1880. — Т. 1. — 578 с.

Московско-Литовский период, или Собиратели Руси. — 2-е изд. — М.: Типо-лит. Высоч. утв. Товарищества И. Н. Кушнерев и Ко, 1896. — Т. 2. Века XIV и XV. — 528, 75 с.

Московско-царский период. Первая половина, или XVI век. — 1-е изд. — М.: Типография М. Г. Волчанинова, 1890. — Т. 3. Век XVI-й. — VIII, 717 с.

Часть первая. Смутное время Московского государства. Часть вторая. Эпоха Михаила Феодоровича Романова. — 1-е изд. — М., 1894-1899. — Т. 4.

Окончание Московско-царского периода. — 1-е изд. — М.: Типография Т-ва И. Д. Сытина, 1905. — Т. 5. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. — VIII, 663 с.

СТАТЬИ.

Иван Грозный и Стефан Баторий в борьбе за Ливонию // Исторический вестник, 1889. — Т. 35. — № 2. — С. 334—347., № 3. — С. 577—606.

Из дипломатической корреспонденции XVIII века // Русский архив, 1868. — Изд. 2-е. — М., 1869. — Стб. 822—830.

Образцы политической сатиры в Польше в эпоху падения // Русский архив, 1869. — Вып. 3. — Стб. 583—588.

Первый Лжедмитрий // Исторический вестник, 1891. — Т. 46. — № 12. — С. 636—667.

Пересмотр вопроса о гуннах // Русская старина, 1882. — Т. 33. — № 3. — С. 717—736.

УСЕБНИКИ.

Сокращённое руководство ко всеобщей и русской истории: Курс младшего возраста. — 3-е изд. — М.: Тип. Грачева и Ко, 1869. — VIII, 368 с.

Сокращённое руководство ко всеобщей истории: Курс мл. возраста, изложенный по преимуществу в чертах эпизодических и биографических. — 5-е изд. — М..

Руководство ко всеобщей истории: Для мл. возраста. В 2 частях. — 5-е изд. — М.: Тип. В. Грачева и Ко, 1866-1867.

Руководство к русской истории: Средний курс. — 40-е изд. — М., 1901.

Новая история: (Сред. курс): В пер. на фр. и нем. яз.: С подроб. подстроч. слов. и прим.: Пособие при занятиях новыми яз. в сред. и ст. кл. сред. учеб. заведений и для самообучения. — 40-е изд. — М.: Тип. Э. Лисснера и Ю. Романа, 1887. — VIII, 371 с.

Краткие очерки русской истории: Курс старшего возраста. — 9-е изд. — М.: Тип. Грачева и Ко, 1868. — VI, 396 с.

«Средняя история. Курс старшего возраста».

ru.wikipedia.org