Одним из примеров движения Сирии к миру является история шейха Амира Халида Мохаммеда, который взял на себя ответственность за соплеменников и подписал мирный договор с правительственными войсками.
О том, как это происходило, и о результатах он рассказал лично в интервью специальному корреспонденту РВ в Сирии Петру Кириллову.
-Добрый день, господин Мохаммед. Благодарим Вас за то, что согласились побеседовать с представителями «Русской Весны».
-Здравствуйте, мне очень приятно внимание со стороны российской прессы, это мой первый опыт интервью, добро пожаловать.
-Вы являетесь шейхом племени. Традиционно термин «шейх» ассоциируется у наших людей с Востоком, богатством, властью, умением править, повелевать. Расскажите, пожалуйста, что значит слово «шейх» сегодня, что представляет собой ваше племя и кто такой шейх Мубарак.
-Я являюсь сыном человека, которого наше племя, называющееся «Бени Халида», избрало много лет назад своим руководителем, лидером. Моему отцу уже 85 лет, и с 2010 года я исполняю его обязанности. Племя передало эти полномочия мне.
-То есть Вы наследный шейх?
-Да, я — наследный шейх. Если моих соплеменников все устраивает, они не назначают выборы и должность переходит от отца к сыну. Так было в моем случае. Мой отец два срока подряд находился в сирийском парламенте, где также представлял наши интересы, был в хороших отношениях с отцом нынешнего президента. Этим он заслужил уважение нашего народа. Племя «Бени Халида» проживает на территории двух провинций — в Хаме и Идлибе. Численность точно назвать трудно, но это около 350-400 тысяч человек, живущих в 54 деревнях. В основном, наше племя занято животноводством — разведением овец.
-Какова Ваша основная функция?
-Нельзя выделить что-то одно. Как правило, это решение вопросов, которые не являются настолько сложными, что их нужно выносить на светский, государственный уровень. Люди сообщают мне, что нужна помощь, я приезжаю, и мы совместно с ними решаем те или иные проблемы. Чтобы вы понимали, о чем я: недавно мы своими силами восстановили подачу электроэнергии во всех населенных пунктах, где проживает племя.
-То есть первична для вас все-таки государственная власть, я правильно понимаю?
-Да, конечно, мы все живем в Сирии, это наша Родина, и мы все признаем государственную власть. Просто исторически сложилось так, что многие вопросы принято решать внутри своей общины, а для этого ей необходимо руководство.
-Мы не скрывали, что основная часть нашего интервью будет связана с военными действиями, происходившими на территории, где живут ваши соплеменники, и с войной в Сирийской Арабской Республике.
-Да, я отвечу на интересующие вас вопросы.
-Не будем забираться в политические дебри, но, тем не менее: война обнажила ряд внутренних противоречий сирийского общества, и те, кто пришел к вам с оружием, отлично на этом сыграли. Расскажите, пожалуйста, как происходило вовлечение граждан в военные действия?
-Первое, что пытались сделать боевики, придя к нам, — это нарушить нашу дисциплину, подорвать мой авторитет и авторитет законной власти. Вы должны понимать, что люди сами избрали моего отца и назначили меня в качестве своих руководителей. Мое слово для них — закон. Террористы пытались призвать людей к тому, чтобы игнорировать их собственный выбор, они пытались посеять анархию в нашей общине.
-Насколько им это удалось?
-Поначалу удавалось, но я сумел переубедить людей.
-Каким образом?
-Я встречался с ними, разговаривал, устраивал собрания, на которых говорил о том, что Сирия — это наша Родина, что мы должны ее защищать, защищать наши традиции и сохранять наши порядки, в том числе в вопросах выполнения воли наших старейшин и шейхов. Наше государство держалось на этом веками, и мы не должны идти на поводу у тех, кто хочет это разрушить. Я разговаривал с теми, кто перешел на сторону боевиков ради денег, и многих сумел убедить вернуться обратно.
-Мы знаем, что между Вами и правительственными войсками при посредничестве российского Центра примирения враждующих сторон два года назад было подписано соглашение о том, что все 54 населенных пункта, где проживают люди племени, присоединяются к режиму прекращения огня. Расскажите, пожалуйста, о том, как это происходило.
-Я тогда связался с офицером службы безопасности аэродрома в Хаме, зная, что там расположен ваш Центр примирения. Он передал мою просьбу о встрече, я приехал, рассказал, что представляю племя «Бени Халида» и мы хотим убрать террористов со своей территории. Для этого нам нужен мирный договор с правительственными войсками и их поддержка. Когда договор был подписан, я рассказал об этом своим старейшинам и объявил о том, что боевикам не место на нашей земле.
-Вы вытеснили их своими силами?
-Да, после того, как произошло подписание, они были изгнаны из наших деревень.
-Это было условием договора?
-Да, мы брали на себя такие обязательства. Те, кто хотел вернуться к мирной жизни, мог остаться, остальных мы выгнали силами ополчения.
-Были серьезные трудности?
-Да, некоторые группировки после того, как покинули наши земли, угрожали нам. Меня самого несколько раз пытались похитить, но мои соплеменники меня у них отбивали. Для террористов это было сильным потрясением, когда их не принял собственный народ, зачастую их же семьи, поэтому какое-то время они пытались вернуть свои позиции.
-На чем Вы сосредоточились потом?
-Потом мы стали налаживать инфраструктуру. Сейчас основной вопрос — это электроснабжение. Несмотря на то, что оно восстановлено во всех населенных пунктах, почти везде требуется замена проводов. Я уже отправил прошение об этом властям. Все государственные учреждения в наших деревнях сохранены в хорошем состоянии. Школы, больницы — все продолжало и продолжает функционировать, но война наложила отпечаток на них. Везде нужен ремонт, везде требуются вложения.
-Когда Вы ожидаете возвращение региона к довоенному уровню?
-Вы знаете, многое будет зависеть от решений нашего руководства. Сейчас очень много открытых вопросов. В частности, будет ли, и если будет, то в какой форме, объявлена амнистия? Очевидно, что она нужна. Безусловно, на определенных условиях и не всем подряд, но она требуется. Если людям в ближайшее время дадут вернуться к мирной жизни, не боясь за свое будущее, то возврат к довоенному уровню возможен уже к концу этого года. Это мое мнение, и я сейчас говорю только о своем племени, разумеется.
-Что нужно делать, чтобы люди поскорее забыли ужасы войны и не брали в руки оружие? Мы ведь понимаем, что вооружены сейчас очень многие, и, например, в случае племени «Бени Халида» это и помогло победить террористов. Люди хотят вернуться к мирной жизни, это я знаю точно.
-Они устали за семь лет противостояния. Количество оружия обязательно нужно сокращать. Я надеюсь, что государство объявит амнистию по этому поводу, и люди начнут постепенно от него избавляться, когда осознают, что оно им больше не нужно.
-Как вы видите будущее вашей страны?
-Блестящим. Сирия выбирает хороших людей. Я надеюсь, что страной на всех уровнях продолжат управлять перспективные энергичные люди, которые приведут ее к процветанию.
-Большое спасибо Вам за ответы, мы желаем успехов в Вашей деятельности и процветания племени «Бени Халида».
-Спасибо вам, всегда рад вас видеть у себя.
rusvesna.su
Комментариев нет:
Отправить комментарий