Удар по Муталлибову

Самые жестокие, самые злые и нетерпимые к своим оппонентам - это предатели и ренегаты. (Аман Тулаев)

Этибар Мамедов свою партию, которую он создал на базе альянса радикалов НФА и именитых сторонников Гейдара Алиева, назвал партией Национальной независимости, и все свои действия, нанесшие огромный урон народу и демократии, объяснил требованиями идеологии все той же «независимости

Одно из самых запутанных преступлений является Ходжалынская резня. Давайте попытаемся понять, что же все-таки случилось в Ходжалы, почему и кем были убиты более шестисот невинных людей.

Я ранее говорил, что расследование я начал именно из-за событий в Ходжалы так, как в действительности нам ничего не известно, из того, что происходило. Первым делом я собрал множество статей, видео файлов, мнений и попытался понять, что же случилось 26 февраля 1992 года в маленьком городке Ходжалы.

Основное что нам было известно это кадры снятые героем Азербайджана Чингизом Мустафаевым и, конечно же, официальная версия властей Азербайджана. Но давайте не будем резко перескакивать на 26 февраля 1992 года, и попытаемся проанализировать всю ситуацию, продолжая нашу тему с кровавых январских событий.

После январских событий Абдульрахман Везиров был снят с поста Первого секретаря ЦК КПА и на этот пост был назначен Аяз Муталлибов. Резня азербайджанцев 20 января 1990 года очень сильно отразилась на НФА и ее лидерах не смотря на то, что они добились своего и даже после кровавых событий в Баку НФА продолжала свою работу и деятельность, но уже в более медленном темпе. Однако новый Первый секретарь ЦК КПА Аяз Муталлибов оказался человеком куда лояльным и не захотел вражды с народными массами, тем более после тех кровавых событий которые произошли. Народ был в шоковом состоянии от произошедшей резни и желал отделится от Москвы. Это желание можно было понять так как, люди обычно думают не глубоко, а только поверхностно, да и в таких ситуациях видеть дальше своего носа составляет огромного труда и чревато тем, что тебя могут назвать врагом народа. Сразу же после своего назначения Аяз Муталлибов встретился с членами правления для беседы и урегулирования конфликта. Вот что вспоминается об этом в книге “Конец второй республики”:

Еще до этой встречи Исе Гамбарову удалось уже через опробованный канал (Хикмет Гаджизаде - родственник бывшего руководителя - I секретарь) встретиться с новым лидером республики. Несколько часов беседы с Муталлибовым настолько вдохновили Ису, что по дороге домой он не удержался и воскликнул: «Я в восторге!» Интересно, от чего был в восторге великий интегратор? Видимо, в Аязе Муталлибове его пленило то его качество, из-за которого сторонники Гейдара Алиева в ЦК предпочли его Гасану Гасанову. Он, по их мнению, был человеком, у которого власть можно было отнять. (Конец второй республики)

Конечно же, сбросив А.Везирова НФА столкнулся с проблемой Аяза Муталлибова, однако Муталлибов вызывал у них чувство удовлетворения тем, что был мягким, демократичным человеком которым можно манипулировать. Но Аяз Муталибов не был на столько глупым, каким он казался Исе Гамбарову. Давайте рассмотрим его биографию и путь до поста Первого секретаря ЦК КПА.

Аяз Ниязи оглы (Ниязович) Муталлибов
Аяз Муталлибов родился 12 мая 1938 года в Баку в семье выходца из Шемахи, участника Великой Отечественной войны, хирурга по профессии Ниязи Муталибова и гинеколога Кубры Муталлибовой. В 1956 году он окончил Бакинскую среднюю школу № 189, а в 1962 году — Азербайджанский институт нефти и химии. В 1958 году Муталлибов начал работать старшим техником-конструктором Азербайджанского научно-исследовательского института гидротехники и мелиорации, затем работал инженером конструкторского бюро, мастером цеха, начальником специального конструкторского бюро и главным инженером Бакинского завода холодильников и бытовых машин. В 1963 году он вступил в КПСС, спустя три года в 1966 году Аяз Муталлибов стал директором Бакинского завода холодильников и бытовых машин, а в 1974 — генеральный директор Бакинского производственного объединения по выпуску холодильников и бытовых машин.
В 1977 году Аяз Муталлибов избирается вторым секретарём Наримановского райкома партии Баку. С 1979 по 1982 годы министр местной промышленности Азербайджнской ССР. В 1982 году становится председателем Госплана Азербайджанской ССР и заместителем Председателя Совета Министров Азербайджанской ССР. С 1989 по 1990 — председатель Совета Министров Азербайджанской ССР, а с 1990 — 1-й секретарь ЦК Компартии Азербайджана. С 1989 по 1991 годах — Народный депутат СССР. В мае 1990 года избран парламентом президентом Азербайджана. С 13 июля 1990 по 23 августа 1991 года — член Политбюро ЦК КПСС.
А.Муталлибов желал лучшего, делал все для укрепления по началу Азербайджанской ССР, потом Азербайджанской республики. Но была огромная сила, которая мешало всяческими путями работе А.Муталлибова. Сила НФА, за которым стоял Г.Алиев. Тем временем в меджлисе НФА шли полном ходом обсуждение на тему Гейдара Алиева:
На сессиях Меджлиса НФА сторонники Председателя уже открыто поднимали вопрос о необходимости поддержки Гейдара Алиева и сотрудничества с ним. Взращенная на ненависти к партократам-предателям масса никак не могла понять, почему самый реакционный их представитель должен стать союзником Фронта и сопротивлялась имплантации, которую настойчиво проводили Председатель и его окружение. Рассказывает член Меджлиса НФА от Гянджи в 1990-ом году, кандидат наук Надир Ибадов: «На всех четырех сессиях после 20-го января Фазаиль Агамалиев, Таги Халисбейли и другие сподвижники Председателя к месту и не к месту инициировали обсуждение личности Гейдара Алиева и необходимости НФА ориентироваться на него. Этой темой перебивался ход обсуждения повестки Меджлиса. Мое терпение окончательно лопнуло, когда на сессии Меджлиса НФА в Кубе два дня группировка Председателя обсуждала вопрос Гейдара Алиева, а Председатель упорно молчал и поглаживал бороду. Я не выдержал и потребовал от него положить конец дискуссиям по теме, которая не входила в повестку дня. Он, как всегда, наивно-простодушно ответил, что все это, мол, демократия. Именно в этот момент я решил покинуть ряды НФА». (Конец второй республики)

После “яростного выступления” Г.Алиева в представительстве Азербайджана в Москве он решает, что его время пришло и что он уже может не прятаться за шторами и прикидываться что не в курсе что происходит в Азербайджане и кто этим управляет. После событий 20 января Г.Алиев летит в Баку. Вот что пишет на эту тему Т.Джафарли:
После 20 января выбрали первым секретарем А.Муталлибова, и в возвращении к политической деятельности Г.Алиев должен этому человеку, фактически спасавшему его от преследования М. Горбачева. (Т.Джафарли)
Первый человек, который смог выйти из московских правительственных дач живым и вернулся на родину, был Г. Алиев. Ему разрешили вернуться на родину под честное слово, что не будет заниматься политикой. Об этом свидетельствует в своей книге “70 мгновений 7 лет” Первый президент Азербайджанской республики А.Н.Муталлибов. Общеизвестный факт, что благодаря этому человеку он вернулся в Азербайджан. (Т.Джафарли)

Прилетев в Баку Г.Алиев получает ультиматум о том что должен покинуть г.Баку в скором времени и уехать в родной Нахчыван так как еще будучи в Москве Г.Алиев просил Московских чиновников выпустить его на родину в Нахчыван под честное слово. Но реальной целю Г.Алиева, было не увидеть родину, а заниматься политикой захвата власти. После ультиматума Г.Алиев уехал в Нахчыванскую область где его Нахчыванцы избрали депутатом автономной республики и где он начал свои активные действия против А.Муталлибова.

В то же время ВС Азербайджана принимает Закон о выборах. Целю А.Муталлибова, было объединение всех сил воедино. Он хотел дать всем оппозиционным партиям места в Верховном Совете тем самым, создавая ощущение целостности.

В лагере оппозиции находились сильно ослабевший, но сравнительно с остальными оппозиционными силами самый многочисленный Народный Фронт и множество группировок. Количество мандатов в ВС было 320, но с учетом того, что армянское руководство НКАО отказалось принимать участие в выборах, реально должны были быть избраны 300 депутатов. Хотя НФА не сумел выставить своих кандидатов во всех округах (просто у него стольких кандидатов не оказалось), но создать реальный единый блок с остальными организациями отказался. Как резюмировал эту позицию Иса Гамбаров, «слабая АСДГ пытается пройти в парламент за счет сильного НФА». Демократический блок остался фикцией и реального влияния на ход выборов не оказал.

Избирательный штаб НФА возглавлял Сабит Багиров. Просматривая список НФА, я заинтересовался тем, что в нем значились имена близких к Гейдару Алиеву людей - Лалы Гаджиевой и Вафы Гулузаде. «Какое отношение имеют эти люди к НФА?» - спросил я. «Эти люди - кандидатуры Абульфаз бея» - ответил Сабит. Старая гвардия продолжала величать его по прежнему Абульфаз беем, однако после того, как он привел народ к трагическому поражению, он стал называть себя Эльчибеем, что переводится как «Господин посланник», или «Пророк-бей».

АСДГ в одиночку выдвинула 15 кандидатов и сумела зарегистрировать 11. Компартия по некоторым округам не выдвинула кандидатов, оставив их для «беспартийных» или же оппозиции. НФА также по ряду округов не выдвинула кандидатов, но по некоторым за одно место боролись 6-7 фронтистов. По свидетельству Сардара Мамедова, в Нахичевани самые большие шансы на избрание получили те фронтисты, которые заручились поддержкой Гейдара Алиева.

Гейдар Алиев попытался прибыть в Баку. Он даже прилетел в Бакинский аэропорт Бина, однако власти организовали «митинг протеста трудящихся», и он не сумел выйти из самолета и был вынужден улететь обратно в Москву и позже уже оттуда вылететь в Нахичевань. От Нахичевани же он был избран депутатом Верховного Совета Азербайджана.

Выборы по всей республике, может быть, за исключением Нахичевани, прошли под строгим контролем ЦК КПА. Списки кандидатов составлялись в ЦК, в него различные группировки внутри ЦК протаскивали «своих» людей. Центральная Избирательная Комиссия, которую возглавлял бывший первый секретарь Бакинского горкома партии Али Керимов, функционировал, как отдел ЦК.

Избранный ВС кардинально отличался от советских парламентов прежних лет. В тех парламентах строго соблюдалось пропорциональное представительство рабочих, крестьян, этнических групп, народностей и полов. В ВС, сформированном ЦК КПА в 1990 году, рабочих и крестьян не оказалось вовсе. В парламент дружно вошли почти все значимые руководители, элита номенклатуры. Из оппозиционеров (которые позднее создали Демократический блок в составе 25 человек), в ЦК КПА дали возможность войти в ВС деятелям в основном второго плана.

ВС Азербайджана, «избранный» 30-го сентября 1990-го года, ясно продемонстрировал еще одну черту советского общества: его реальной элитой была государственная буржуазия. После того, как в СССР простились с идеологическим прикрытием марксизма, наружу вышла ее номенклатурная сущность. Демблок же не был выражением демократического потенциала народа, она была передовым отрядом той толпы, которая жила мечтой войти в эту самую правящую номенклатуру и завладеть ее привилегиями. Идеологическим прикрытием этого низменно-материального устремления стали высокопарные слова о независимости, народовластии, защите Карабаха и пр. демократическая риторика. Не случайно самый последовательный выразитель идеи о вечной принадлежности власти мафии, «Этибар Мамедов свою партию, которую он создал на базе альянса радикалов НФА и именитых сторонников Гейдара Алиева, назвал партией Национальной независимости, и все свои действия, нанесшие огромный урон народу и демократии, объяснил требованиями идеологии все той же «независимости». (Конец второй республики)

Выбранных в ВС оппозиционеров было не так уж и много. Причем обвинить в этом они могли бы только себя, так как не получили большую поддержку народа. Видимо А.Муталлибов вызывал большее доверие, нежели НФА кинувшее своих сограждан под танки живодеров. Конечно же, Народным фронтом Азербайджана были выбраны не правильные методы сопротивления и в результате они получили малую поддержку от народа.

В Таллине провокация вообще не удалась. Когда часть русского населения города, поддавшись на призывы лидеров «Интерфронта», пошла в наступление на правительственные здания, их встретили эстонские фронтисты, стоявшие плотно, плечом к плечу, скрестившие руки сзади, дабы не было повода обвинить их в насилии. Премьер-министр Эдгар Сависаар и министры, члены парламента Эстонии, мужчины и женщины, мирно бодались с «Интерфронтом», оттесняли их от правительственных зданий, не касаясь руками их тел. Все это снималось и демонстрировалось на Западе как образец сопротивления злу ненасилием. Было бы такое возможно в Баку? Мне так и слышались крики националистических лидеров: «К оружию, граждане! Родина в опасности!»

Не Родина была в опасности, а персона Гейдара Алиева. До 20-го января с Родиной все было уже почти в порядке: здоровое крыло НФА переиграло сепаратистов и их московских покровителей на идеологическом и правовом поле, добилось отмены КОУ НКАО в парламентах Азербайджана и СССР, наладило сотрудничество с демократической оппозицией СССР, наконец, добилось от ВС СССР принятия решения о создании Республиканского Комитета по управлению НКАО.

А вот с Гейдаром Алиевым в конце 1989-го года было неважно. По распоряжению Горбачева в Баку прибыли сотни следователей МВД и Генеральной Прокуратуры СССР. Все номера гостиниц «Абшерон», «Интурист-Азербайджан» и «Южная» были заселены «важняками». Они начали вести интенсивные раскопки славного прошлого бывшего члена Политбюро ЦК КПСС. Кольцо вокруг него сжималось, он судорожно искал контригру. Выход был найден в создании такой ситуации, когда весь народ с проклятиями поднялся против Москвы и советского режима. На фоне зверской расправы армии над мирными жителями любые разговоры о нарушении советских законов воспринимались народом как кощунство. Создать такую ситуацию опытному мастеру политических игр помогла его пятая колонна внутри НФА и рядах партийно-хозяйственной номенклатуры. Вот ответ на сакраментальный вопрос «Кому был выгоден 20-е января?»

Когда открылась сессия ВС Азербайджана, фронтисты и примкнувшие к ним несколько депутатов бросились в бой за «независимость». 25 против 275-ти, 8%-ов против 92%-ов… Естественно, что предложения депутатов от НФА, требовавших от номенклатурного большинства ВС Азербайджана принятия решений, идущих вразрез с линией Горбачева на сохранение «обновленного» Советского Союза, не проходили. Это вызывало бессильную ярость фронтистов, которые начинали обличать «партократов» в предательстве интересов народа. И тут выяснилось, что у фронтистов есть серьезный союзник - Гейдар Алиев.

Отвергнутый и покинутый большинством вчерашних соратников и выдвиженцев, он болезненно переживал свое положение изгоя. Если ему раньше казалось, что одно только его появление изменит соотношение сил и все те, кто был обязан его милости своим «куском хлеба», перебегут под его знамена, то первые же заседания ВС Азербайджана вернули его в реальность. Он увидел, что те люди, которые «были бы счастливы подать ему пиджак», теперь откровенно уклоняются от контактов с ним. Более того, они кажутся счастливыми от мысли, что избавились от вечного страха перед ним. Не удалось вернуться к власти через кровавый январь. Не удалось вернуться к олимпу руководителя Компартии через съезд, куда его не пустили. На сессии ВС Азербайджана большинство депутатов от власти не восприняли его как лидера, способного сохранить режим и привилегии. Такой лидер уже был - Аяз Муталлибов, мягкий и нерешительный, не способный подмять и запугать всех. Под таким руководителем номенклатуре было уютно, и она не хотела возвращения к временам жесточайшей дисциплины и страха. Неужели прощай мечта о власти? Не таков был Гейдар Алиев, сутью его натуры была власть, власть означала жизнь, богатство, могущество. И тогда Гейдар Алиев, верный сын Коммунистической партии, сатрап империи в Азербайджане, решил восстать против советской власти. Его естественными союзниками стали невежественные фронтисты, ненавидевшие СССР по той же причине, что и Гейдар Алиев: при сохранении прежней власти они не имели ни малейших шансов прийти к власти.

Внутри НФА действовала мощная пятая колонна Гейдара Алиева во главе с бескорыстным поклонником - самим Председателем НФА. На заседаниях ВС фронтисты начали блокироваться с Гейдаром Алиевым. Хотя численный перевес в зале был на стороне номенклатуры, в обществе соотношение сил начало меняться. Трайб снова увидел свет в окне и начал группироваться вокруг НФА.

Весной 1991-го года на основании союзного закона о печати АСДГ зарегистрировал свою партийную газету «Истиглал» («Независимость») и после шести неформальных номеров, 13-го марта 1991-го года, вышел первый официальный номер социал-демократической газеты. В этом номере я напечатал свою статью «Вернется ли Алиев!?». Проанализировав его деятельность на посту Первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана, я вывел печальный итог: все, что он делал, и все то, что о нем думает широкая публика, есть не что иное, как видимость, имитация, фантом. Я перечислял цели, якобы, ради которых пытается возвратиться к власти Гейдар Алиев, и резюмировал, что ни одна из заявленных целей на самом деле не является реальной, ибо он к ним никогда и не стремился. Не независимость, не Карабах, не объединение севера и юга Азербайджана, не демократия являлись его целью. Его целью была - власть. (Конец второй республики)

При всем желании Г.Алиева и его НФА А.Муталлибов не собирался сидеть без действий и поднимать рейтинг оппозиции. 10 апреля 1991 года А.Муталлибов начинает операцию кольцо в Нагорном Карабахе. Целю операции было депортация всех армянских национал сепаратистов, не имеющих регистрации в Карабахе и вынуждающих армянское население выступать за отделение Карабахской области от Азербайджана. На тот момент в Карабахе действовали такие национал-сепаратистские организации как Крунк и т.д. Операцию проводил ВВ МВД СССР и ОМОН Азербайджанского ССР.
Обстановка в НКАО оставалась напряженной, несмотря на наметившийся перелом в пользу наведения конституционного порядка. Даже в условиях поддержки Республиканского Комитета со стороны ВВ МВД СССР, сепаратисты продолжали терроризировать население. В чем была причина их «неуязвимости»? Определенный вывод можно сделать из рассказа представителя Республиканского Комитета по НКАО в Гадрутском районе Гахрамана Гахраманова: «Я сам родом из села Туг. Население здесь смешанное, почти все говорили и на армянском, и на азербайджанском. Как представитель Республиканского Комитета, я часто общался со своими односельчанами, помогая решать хозяйственные и бытовые проблемы. Естественно, с армянами обсуждал то, что происходило в Карабахе. Крестьяне жаловались на слабость власти в Баку, говорили, что их оставили наедине с вооруженными «федаинами». «Федаины» были как из местных, так и из Армении и зарубежных диаспор. Я им сказал, что ситуация изменилась, экстремистов вышвырнут вон из Карабаха, Москва начала поддерживать Азербайджан. Мы просто нуждаемся в поддержке честных, законопослушных граждан. Если таковые найдутся, то Республиканский Комитет сможет, опираясь на них и влияя через них на остальное население, переломить ситуацию и установить законный порядок. Долго я беседовал с ними, наконец, человек 20 согласились сотрудничать с властями. Я составил список этих людей и доложил Поляничко о начале перелома в настроениях армян. Список я передал лично Поляничко. О списке знали только я и он. На следующий день всех этих армян наказали. Вооруженные «федаины» или зверски их избили, или сожгли их дома, или расстреляли их скот. После этого у меня не хватало смелости заговаривать с армянами села Туг». (Конец второй республики)

Но, не смотря на противостояние армянских сепаратистов, популярность А.Муталлибова была на высоте. Население Азербайджана полностью поддерживало действия Азербайджанских властей. Популярность А.Муталлибова была обратно пропорциональной популярности НФА, а тем более Г.Алиева. А.Муталлибов превращался в глазах народа в спасителя, а про НФА начинали забывать.

В эти годы Карабахский конфликт уже можно было бы завершить мирным исходом, если бы азербайджанская оппозиция не управлялась со стороны и она выражала действительные интересы азербайджанской нации.
Этот вопрос в оппозиции тогда не стоял, и она не думала о разрешении Карабахской проблемы, а о том, как воспользоваться моментом для прихода к власти.
Оппозицию готовили к этому, ее финансировали со стороны других государств. Тогда народ даже не подозревал, что так называемые “народные лидеры”, критиковавшие все шаги Президента А.Муталлибова, независимо от того полезные они для республики или нет, могут совершить деяния, противоречащие чести и достоинства азербайджанца.
После освобождения Чайкенда и Камо многие азербайджанские оппозиционеры выступили по российскому телевидению и заявляли о том, что в Азербайджане происходит депортация армян. Слова этих подонков нации опубликовали во всех проармянских газетах Европы и Америки. Это было пощечина тем, кто восстанавливал конституционный порядок в Азербайджанской республике. Среди оппозиционеров, выступивших по программе “Вести” и российских СМИ, были И.Гамбаров, П.Гусейнов, Э.Мамедов, А.Алиев, Т.Гасымов и др.
В ряды оппозиции вошли также беженцы, среди которых, по всей вероятности, были и агенты армянских спецслужб, что в дальнейшем и подтвердила жизнь: О всех военных действиях азербайджанской армии в Нагорном Карабахе армяне заранее знали и предпринимали адекватные шаги. (Т.Джафарли)

Весной 1991-го года НФА провел очередную, 4-ю конференцию в Круглом зале АН. В качестве гостей пригласили представителей некоторых партий. Фронтистов с мест волновал один вопрос: о власти. Что нужно сделать для прихода к власти? Но время было неопределенное, перспектива прихода к власти казалась нереальной. Фронтисты, ставшие членами ВС, почти ничего не получили, кроме жалких депутатских десяти рублей. Ни одно предложение Демблока не принималось. Коммунистическое большинство полностью блокировало их инициативы, а когда некоторые из фронтистов пытались взять нахрапом и, по старой памяти, пугать «партократов», то часто получали отпор от таких оппонентов, которые не уступали, а порой даже превосходили их во владении языком улицы. В ВС уже все знали, что «гордость» фронтистов депутат Искандер Гамидов бегал и прятался от разъяренного депутата Фуада Мусаева за дверьми. Поэтому никто не скрывал пренебрежения к меньшинству, казалось, на пять лет обреченному быть в оппозиции. Доля власти, выделенная в ЦК КПА представителям НФА, оказалась фикцией, миражом: не было толпы обожателей, не могло быть и речи о митингах в условиях «ЧП», следовательно, терялась возможность разжигать толпу, будоражить ее воспоминаниями о старых и новых обидах, давать вдохновляющие обещания.

Вот в такой ситуации почти в каждом выступлении на конференции звучал вопрос: что делать? Каждый оратор, описав горестное положение своей районной организации, настойчиво ставил этот вопрос перед лидерами НФА. Им же нечего было отвечать, пустые и многозначительные фразы уже не удовлетворяли осмелевших фронтистов, переставших после 20-го января видеть в лидерах НФА безупречных героев и мудрецов.

Эльчибей упорно отмалчивался, но в какой-то момент молчание стало наполняться смыслом: вождю нечего сказать народу. Тогда он вынужден был подняться и начать выступать. Сославшись по некоторым своим умозаключениям на некие «турецкие газеты», Абульфаз Алиев по сути вопроса заявил своим изголодавшимся по высшей истине последователям, что «на этот сложный вопрос способен ответить только целый научно-исследовательский институт». Фронтисты приуныли. Их, и без того слабые, надежды таяли. (Конец второй республики)

8 сентября 1991 года в Азербайджане прошли первые всеобщие президентские выборы. В бюллетенях было имя только Аяза Муталлибова, так как все остальные кандидаты от оппозиции отказались участия в выборах из-за низкого рейтинга.
Естественно, что главным оппонентом коммуниста должен был стать «демократ» из НФА. К этому времени Этибар Мамедов растерял почти все свои опоры внутри НФА. С ним приключилась та же история, что и с Троцким в большевистской партии. Пока он, сидя в Лефортово, зарабатывал имидж смелого борца против империи, Иса Гамбаров, как в свое время генсек Сталин, проталкивал в руководящие органы НФА своих людей. Вернувшийся из Лефортово в ореоле народного героя, Этибар Мамедов вскоре с изумлением обнаружил, что в НФА не проходит ни одно его предложение, что никто из функционеров Фронта не смотрит зачарованно ему в рот в ожидании перлов типа «Я приведу Горбачева на площадь Азадлыг». В такой ситуации шансы Этибара Мамедова быть выдвинутым кандидатом в президенты были равны нулю. Эльчибей же, памятуя печальный опыт с таксопарком, категорически отказался выдвигаться и призвал коллег к бойкоту. Иса Гамбаров так же понимал, что время для выхода его в общенациональные лидеры еще не пришло, тем более, что импульсивный Этибар Мамедов грозился раскрыть кое-какие известные только ему секреты деятельности своего заклятого соперника. Тамерлан Гараев так же отказался бросить перчатку Муталлибову. НФА вынужденно пошел на бойкот выборов. (Конец второй республики)

На самом же деле, бойкотировать выборы был приказ самого Г.Алиева который и сам бойкотировал выборы. Победу на выборах одержал А.Муталлибов со счётом 95,5% голосов.
2-го сентября местному отделению НФА Нахичевани удалось вознести Гейдара Алиева на пост Председателя Высшего Меджлиса Автономной Республики. Когда я написал в своей редакционной статье о заслугах НФА в возвращении во власть Гейдара Алиева, то некий Махир Самедов принес в «Истиглал» статью, отвергнутую другими газетами. В ней он обвинял меня в клевете на НФА, отрицал роль НФА в политической реанимации Гейдара Алиева. В своей статье Самедов привел полный комплект традиционных обвинений в мой адрес. Я напечатал эту статью с небольшим комментарием. Всего через год, осенью 1992-го года, лидеры НФА Нахичевани напечатали в газете «Азадлыг» письмо, где обвинили Гейдара Алиева в узурпации власти, в гонении на организацию, которая «оберегала его даже в Москве, защищала в Баку и вознесла на своих плечах на пост Председателя Верховного Меджлиса НАР». Точки над «i» были расставлены.
Первым делом Гейдар Алиев отменил проведение президентских выборов в Нахичевани. Таким образом, два автономных образования в составе Азербайджана - НКАО и НАР - отказались от выполнения решения парламента республики.

Выслушав отчет председателя о переговорах с президентом, бюро решило послать к фронтистам двух бывших членов НФА: Алякрама Гумматова и Гудрата Исагова. Они должны были передать им согласие президента на предложение о Круглом столе и коалиционном правительстве, переносе президентских выборов более чем на полгода. Наши товарищи должны были сообщить, что «эсдеки» не претендуют ни на какие должности, но хотят, чтобы в работе Круглого стола принимали участие представители небольших партий, в т.ч. АСДГ.

Часа через два тягостного ожидания наши посланники вернулись. Смуглый от природы Алякрам выглядел еще более почерневшим. Первое, что он сказал нам, было:
- Лидеры НФА работают на возвращение Гейдара Алиева.
- С чего ты это взял?
- А вот слушайте. Пришли мы в штаб-квартиру, народу полно, идет подготовка к митингу. Нашли Ниязи Ибрагимли, передали ему все сказанное. Он задумался минут на пять и ответил, что это не его дело, нам следует пойти к Исе. Нашли мы Ису, он внимательно выслушал нас и ответил, что Правление вопрос в таком ракурсе не обсуждало и вряд ли найдет время обсудить, потому что идет подготовка к митингу. Увидев наше удивление таким несерьезным ответом на такое серьезное предложение, Иса отослал нас к Панаху. Панах не выслушав до конца наше предложение по плану национального примирения, ответил презрительным смехом: «С кем мириться? С Муталлибовым? Да г… он ест, этот Муталлибов! Мы с ним мириться не будем! Мы его свергать будем!» Когда же я ему сказал, что, свергая Муталлибова, вы расчищаете путь Гейдару Алиеву, Панах махнул рукой и дал понять, что у него есть дела поважнее. Он также готовился к митингу.

Итак, стало ясно: лидеры НФА взяли курс на переворот. (Конец второй республики)

10 сентября проводится Чрезвычайный съезд Коммунистической партии Азербайджана, на котором принимается решение о роспуске Компартии. Все действия происходят поэтапно, быстро и в интересах Азербайджана.

Наблюдая такую сложную для себя ситуацию, Гейдар Алиев решает нанести удар по А.Муталлибову. Уже на тот момент ненавидящие А.Муталлибова армянские сепаратисты жаждали ответным ударом по Азербайджану, и это был шансом для Г.Алиева. Армянам была передана информация о времени и маршруте вертолета, в котором должны были полететь высокопоставленные чиновники Азербайджана и члены российско-казахстанской миротворческой миссии.

20 ноября 1991 года в 14:42 по местному времени близ села Гаракенд НКАО был сбит вертолет Ми-8, на борту которого находилось 22 человека, включая членов экипажа. Погибли видные государственные деятели, направлявшиеся в регион для ознакомления с ситуацией в зоне конфликта. Ответственность за теракт, совершенный 20 ноября 1991 года вблизи села Гаракенд Ходжавендского района Азербайджана, непосредственно несут вооруженные современным оружием группы армянских сепаратистов. В сбитом вертолете МИ-8, находились:

Асадов Магомед — министр внутренних дел Азербайджана;
Исмаилов Тофиг — государственный секретарь Азербайджана;
Мамедов Рафиг — помощник госсекретаря;
Гаджиев Зульфи — вице-премьер;
Гаибов Исмет — генеральный прокурор Азербайджана;
Мирзоев Осман — заведующий отделом аппарата президента Азербайджана;
Намазалиев Гурбан — первый заместитель министра мелиорации и водного хозяйства Азербайджана;
Жинкин Николай Владимирович — заместитель командующего Закавказским округом внутренних войск и военный комендант Нагорно-Карабахской автономной области;
Иванов Сергей Семенович — начальник отдела Управления МНБ по НКАО;
Ковалёв Владимир Владимирович — генерал-майор начальник управления внутренних дел НКАО;
Плавский Игорь Александрович — прокурор НКАО;
Лукашов Михаил Дмитриевич — генерал-майор милиции;
Сериков Санлал Дасумович — генерал-майор заместитель министра внутренних дел Казахстана;
Кочерев Олег Николаевич — подполковник;
Джафаров Вагиф — депутат;
Мамедов Вели — депутат;
Гусейнзаде Ариф — осветитель АзТВ;
Мустафаев Алы — тележурналист;
Шахбазов Фахраддин — видеооператор;
Котов Вячеслав Владимирович — майор командир экипажа вертолёта;
Домов Геннадий Владимирович — член экипажа вертолёта;
Яровенко Дмитрий Борисович — член экипажа вертолёта.

Все пассажиры и экипаж погибли, и этой катастрофой А.Муталлибов потерял всю поддержку, всех чиновников занимающихся урегулированием Карабахского вопроса, соратников, всю стабильность, которая присутствовало до этого.
20 ноября 1991 года на ответственном этапе развития азербайджанской государственности, когда многие зарубежные СМИ в один голос заговорили о достижениях Азербайджанской республики, над армянским селением Гаракенд был сбит вертолет, на борту которого находилась Муталлибовская команда.
Начало потерь для Азербайджана надо считать с этого дня. Президент А.Муталлибов после этой трагедии фактически остался один. В стране началась новая борьба за власть. После трагедии 20 ноября 1991 года А.Муталлибов не смог сформировать новую команду. Окружающие его люди управлялись из Нахичевани, и они обманывали его.(Т.Джафарли)

А вот интервью Араза Ализаде журналисту Расиму Бабаеву:

Расим Бабаев: - А как вы считаете, каким силам было выгодно совершить такое?
Араз Ализаде: - Что я могу сказать? Это было выгодно некоторым силам в оппозиции, это было, в основном, выгодно армянским сепаратистам. Отстранение Муталлибова от власти. То есть, потеряв команду, конечно же, Муталлибов, попадал в цейтнот и оказывался как бы без рук, без ног, без глаз и без чего-то еще.

Понимая тот факт что этот террор был на руку Г.Алиеву А.Муталлибов впадает в некий мандраж при назначениях новых чиновников. Кроме того, ему постоянно доносят информации о связях того или иного чиновника с Г.Алиевым пока Муталибов не назначает действительных слуг Гейдара Алиева. Например, Тофиг Керимов которого Муталлибов назначил Министром Внутренних Дел. Тофиг Керимов был родственником Аббаса Заманова, бывшего полковника КГБ, бывшего прокурора республики, ближайшего друга Гейдара Алиева. Назначая агентов Г.Алиева, Муталлибов не зная того терял контроль над этими органами и естественно, что его вводили в заблуждение, предлагая ту или иную кандидатуру. Как бы там не было, Муталлибов не смог создать преданную ему команду, собрав вокруг себя предателей.
Многие политологи считают, что если бы не катастрофа 20 ноября 1991 года, А.Муталлибов не покинул бы пост президента, и Г.Алиев не смог бы стать президентом республики. В этих утверждениях имеется определенная доля правды, если не учесть геополитическую ситуацию, сложившую вокруг Азербайджанской республики. (Т.Джафарли)

http://xurremiler.livejournal.com/#post-xurremiler-1799